Восстание 1650 г. в Пскове было одним из наиболее острых проявлений социальных конфликтов в России XVII в. Возникшее в значительной степени под влиянием конъюн­ктурных обстоятельств, связанных с экстраординарной за­купкой зерна, движение в Пскове к апрелю 1650 г. переросло стадию бунта и приняло организованные формы. В ходе вооруженного противостояния с правительственной армией вожди восстания осуществили казни дворян, заподозренных в предательстве, произвели временную конфискацию лоша­дей для вылазок и частичную конфискацию зерна. Само восстание в большей мере было противостоянием провин­ции и столицы, где характер претензий определялся степе­нью насилия, применяемого центром для достижения своих целей. Все сказанное выше позволяет сделать предположе­ние о непосредственной преемственности восстания 1650 г. и Смуты начала XVII в. Ведущая роль стрельцов в городском движении, участие в борьбе с правительственными войсками дворян, попытки связаться с правящими кругами Польско-литовского государства явно возвращают нас к началу XVII столетия, где и нужно искать истоки бунта.
Повседневная жнзнь псковичей во второй ноловине XVII века
Система управления. — Торговля и промыслы псковичей. — Дело Поганкиных. — Городской воздух свободы. — Псковские стрельцы. -Смутьяны. — «Заслужили своею кровью».
После восстания 1650 г. административное и экономи­ческое значение Пскова постепенно падает. Связано это было с появлением в составе России новых земель, активно осваивавшихся государством и торгово-промышленным со­словием — Сибири и Украины. Однако именно к этому времени относятся хорошо сохранившиеся документы при­казного делопроизводства, позволяющие достаточно полно охарактеризовать будни городской жизни и двух основных и наиболее заметных слоев населения Пскова — посадских людей и стрельцов.
Система управления
В 1640—1690-х годах в Пскове побывало на воеводстве более 40 человек1. Среди них были и выдающиеся государ­ственные деятели, как, например, А.Л. Ордин-Нащокин, и ничем не выделявшиеся из сонма чиновников и приехавшие в Псков «покормиться». В 1633—1649 гг. в руках псковских воевод был сосредоточен суд по гражданским делам; до 1679-1681 гг. воеводы собирали стрелецкую подать, оказы­вали влияние на сбор кабацких доходов. Ключевую роль в управлении Псковом играла воеводская канцелярия. После Смутного времени за канцелярией воевод закрепляется название съезжей избы. Съезжая изба — это, собственно говоря, расширившая полномочия и численность аппарата дьячья изба. Чиновники, работавшие в съезжей избе, дели­лись на присланных из Москвы дьяков (реже — подьячих с приписью) и местных подьячих. Городовыми дьяками, как
правило, были молодые чиновники из московских приказов, недавно пожалованные в дьячий чин. В Псков обычно присылали двух дьяков, один из которых назначался товари­щем (заместителем) воеводы.
В псковских уездах имелся внушительный фонд дворцо­вых земель (более 1200 деревень во всех уездах, около 8 % всех дворцовых крестьян России). Для управления дворцовыми селами в 1631—1632 гг. был создан Псковский дворцовый приказ2. Термин «приказ» во второй половине XVII в. стал определяющим для обозначения государственных учрежде­ний, и Псковская съезжая изба с 1680-х годов стала имено­ваться приказной избой, а с 15 мая 1687 г. — приказной палатой3. Изменения в названии канцелярии были отраже­нием глубоких структурных и численных изменений в составе администрации.
Подьячие выполняли разного рода поручения по офор­млению приказной документации, сбору налогов и иным делам. В 1640-х годах в Псковской съезжей избе служил 21 подьячий. Число этих чиновников низшего ранга сильно возросло в конце XVII в.: еще в 1687 г. в Пскове было 28 подьячих, в 1695 г. — 38 человек, а в 1699 г. — уже 54. Причина роста заключалась в усложнении и умножении количества дел в начале правления Петра Первого. Именно на вторую половину 1690тх годов приходятся азовские походы, строи­тельство флота в Воронеже, подготовка к Северной войне.
По своей квалификации и служебному положению по­дьячие делились на три категории: старые, средней статьи и молодые. Их квалификация отчасти зависела от срока работы в приказной палате. Старый и опытный подьячий был, конечно, ценным специалистом уже в силу своего опыта. Среди старых псковских подьячих в 1699 г. было несколько ветеранов с 30—40-летним стажем: так, Никифор Агафонов служил в Посольском столе с 1664 г., Мартин Соболев — в Поместном столе с 1663 г., а Степан Федоров — в Судном столе даже с 1655 г. Но все же деление этих чиновников на «старых» и «молодых» отражало не их воз­раст, а прежде всего служебную годность. Среди «старых» подьячих мы находим лиц, служивших с 1697 г., то есть всего
2 года. И наоборот, среди «молодых» подьячих встречаются чиновники, служившие более 20 лет.
Подьячие за свою службу получали жалованье из казны. Приказная служба финансировалась за счет местных нео­кладных доходов, заключавших в себя разного рода пошлин­ные сборы с уголовных и судных дел, с торговли и продажи недвижимости. Так, за 1689/1690 г. в Пскове было собрано неокладных доходов на сумму 348 руб. 23 алтына 5 денег4. Чуть менее половины этой суммы поступило на счет пошлин с оформления крестьянских крепостей и продажи поместий. Однако неокладные доходы тратились и на другие нужды, что сильно отражалось на жаловании подьячих. Постоянный денежный оклад им давался только после значительного срока службы. Так, подьячий Денежного стола Савва Емчуж-ников служил с 1676 г. и еще в 1699 г., то есть после 23 лет службы, оставался неверстаным (без денежного оклада).
Разумеется, отсутствие денежного оклада еще не означа­ло отсутствия средств к существованию. Во-первых, невер-станые подьячие время от времени составляли челобитные на имя царя о пожаловании их «чем Бог известит» и получали деньги по разным поводам: поминовения скончавшегося царя, «ради праздника Светлого Христова Воскресенья» и тд.5 Во-вторых, следует иметь в виду, что все подьячие «кормились от дел», то есть, попросту говоря, получали взятки. Для того чтобы дело быстрее продвинулось, чтобы нужная бумага пришла на подпись дьяку или воеводе, просители обязательно приносили подношения подьячим -«посулы» и «поминки». Таким образом, служба подьячего Псковской приказной палаты была довольно престижной, а в случае удачной служебной карьеры и доходной. Старые подьячие получали оклады от 10 до 27 рублей, что при наличии небольшого поместья создавало для чиновника относительное материальное благополучие.
В 1690-х годах в Псковской приказной палате было 5—6 отделений, или «столов». Каждый из них представлял собой своеобразный департамент, заведовавший определенным кругом дел. О документации столов приказной палаты дают представление сметные и расписные списки второй полови­ны XVII в.
Из отделений приказной палаты наибольшее значение имел Разрядный стол, где ведали обороной города и всей Псковской земли. Соответственно и документация стола представляла собой большей частью списки «воинских лю­дей»: дворян и детей боярских, составлявших поместное войско, казаков, пушкарей, стрельцов и воротников. Кроме того, в ведении Разрядного стола состояли «тюремные сидельцы» — заключенные, находившиеся под следствием. По количеству подьячих Разрядный стол был самым боль­шим — в его штате в 1699 г. состояло 17 подьячих6.
Штат Посольского стола состоял всего из трех подьячих, но его значение в приграничном Пскове было не меньшим. В ведении Посольского стола находились вопросы сноше­ний с заграницей — в первую очередь с Швецией, с чьими владениями в Прибалтике граничила Россия, прием евро­пейских послов и другие вопросы. Подьячие Посольского стола часто отправлялись в длительные служебные команди­ровки за границу. Так, Никифор Агафонов в 1695 г. ездил «для государского дела за свейский рубеж в Ругодив» (Нарву). Подьячим Посольского стола помогал в работе переводчик. В 1691 г. в Псков прислали переводчика с шведского и немецкого языков Тавияса Мейснера. Его работа оплачива­лась очень высоко: оклад в 20 руб. и поденный корм давали в сумме 56 руб. 20 алтын за год. Для сравнения: старый подьячий Посольского стола Никифор Агафонов имел толь­ко 16-рублевый оклад, а поденный корм давался подьячим лишь на время служебных командировок7,
В штате Денежного стола состояло 13 подьячих, занимав­шихся вопросами сбора налогов и отправки денег в столицу, казенного строительства и т.д. Собранные с города и уезда деньги укладывали в «полубочья» и отправляли в сопровож­дении стрельцов в Москву. В1692—1693 гг. старого подьячего Гурия Дешкова приставили к строительству каменного зда­ния Приказной палаты, за что его наградили 4 аршинами сукна. Подьячие Денежного стола вели приходные книги и сметные списки, книги кабацких и таможенных пошлин. Функции Поместного стола заключались в контроле за состоянием помещичьего землевладения в Псковской земле.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34

Этой темы так же касаются следующие публикации:

В Псков приехали студенты Чеченского университета

Откуда известно обо всех этих событиях?

В Пскове прошел концерт «Лавандовая ночь»

В Пскове был выбран ученик года 2018