Романо Гуардини
Теперь я читала Евангелие уже с большим вниманием и пониманием. Вероятно, посещения церкви имели свое благотворное влияние, даже если не все было сразу осознано. Многое откладывалось в подсознании. Необходимость установленной Господом Церкви, несущей Таинства, стала все более проясняться. Но какая церковь? Они, увы, разделились, и каждая считает себя истинной. По крещению я принадлежала к Православной Церкви, как ее называют в просторечии, поскольку почти iooo лет тому назад единая Церковь носила название и Православной, и Вселенской, и Апостольской, и при разделении каждая из них сохранила эти наименования. Но, так или иначе, я принадлежала к той Церкви, в которой была крещена, и мне даже в голову не приходила мысль, что, поскольку веру я обрела под руководством Гуардини, а он был не только университетским профессором, но и прелатом Католической Церкви, я должна была бы склониться именно к ней. В своих лекциях Гуардини не затрагивал проблемы разделения церквей и разъяснял слушателям самую суть христианства. На его лекции ходили люди разных веро-
исповеданий. Также и при нашей первой встрече он ни слова не сказал об этом вопросе. Для меня было характерно, по какому поводу я попросила его о личной встрече: конечно, когда я первый раз не была с ним согласна. В том семестре он читал курс о Достоевском. Провозглашение Достоевским русского народа «народом-богоносцем», то есть провозглашение существования в христианстве «избранного народа», «юдаизм в христианстве», как говорил Бердяев, Гуардини оценил, по моему мнению, слишком мягко. Кстати, вышеприведенного высказывания Бердяева я тогда еще не знала, но интуитивно чувствовала опасность таких утверждений. Гуардини принял меня, и мы говорили на эту тему. Он сказал, что возвеличивание своего народа было присуще многим, возьмем того же Гитлера. Я возразила, что обожествление своего народа внутри христианства более тонкая ересь, чем обожествление такового вне христианства. И Гуардини со мной согласился. Он слушал собеседницу намного младшую и куда как менее умудренную, чем он, и даже согласился с ее доводами, не считая, что унижает себя. На самом деле только очень значительный человек будет говорить с каждым как с равным в человеческом достоинстве собеседником и согласится с ним, если увидит, что он прав в том нли другом отдельно взятом вопросе. Как уже упоминалось, о проблемах Церкви тогда не было сказано ни слова.
Однако я начала разрешать для себя эту проблему. Я не могла принадлежать какой-либо Церкви лишь по традиции нли из-за того, что у меня именно такие национальные корни. Христианство для всех людей. «Итак, идите, научите все народы» (Матфей, 28,19). Сам Иисус Христос по Своей человеческой природе не принадлежал ни к одному народу, принявшему христианство. Еврейский народ Его пока не принял, хотя это еще совершится: Церковь должна быть одна для всех, если Сам Господь основал ее Вопрос был в том, какая ее часть в разделении может с правом претендовать на то, что именно она несет в себе основные ценности Вселенской Церкви, основанной Господом. Я думала, что если приду к убеждению, что это и есть Православная Церковь, то внешне для меня ничего не изменится, а на самом деле изменится все: я буду принадлежать к Церкви не формально, а по убеждению, что это и есть Церковь, основанная Спасителем. Я начала читать православную литературу о Церкви. Конечно, очень обширной литературы у меня тогда под рукой не было. Но меня потрясло, что в учебнике по закону Божию
в той русской епархиальной гимназии, где я тогда преподавала историю, глава о Церкви начиналась обкарнанной цитатой из Евангелия, а учебник этот был копией такового еще из дореволюционного времени. Известная цитата гласит: «Я говорю тебе, ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Матфей, i6,18). В учебнике же стояло: «создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее». Но в общем аргументация русских православных сводилась к тому, что Церковь была основана не на личности Петра, а на той вере, которую он перед тем высказал: «Ты — Христос, Сын Бога Живого». Однако независимо от проблематики отделения веры от личности-носителя этой веры получается, что повсюду, где есть вера в Иисуса Христа как Сына Божия, есть и истинная Церковь. Некоторые лютеране так и верят, говорят, что разделение христиан лишь внешнее, земное, а там, где есть вера в Иисуса Христа как Сына Божия, там и действует истинная Церковь. Это логичный взгляд, и в каком-то смысле, может быть это и так, но все-таки тогда Церковь действует не везде в полную силу. А зачем дышать одним легким, если есть возможность дышать двумя? Но Православная Церковь с вышеуказанным толкованием не согласна. Она считает только себя истинной. А я никак не могла найти критерия этой единственной истинности. Мне говорили, чтобы я читала отцов Церкви. Но ведь и их писания в этом пункте можно толковать по-разному. Значительно позже, когда мой выбор уже давно был сделан, я познакомилась с книгой Волконского «Католичество И священное предание Востока», Париж, 1933- Т^м приводится много цитат из отцов церкви в пользу преемника апостола Петра как главы церкви. Кроме того, и мне не были доступны все творения отцов Церкви, хотя я могла читать на двух европейских языках (но ие на греческом языке) и была интеллигентным человеком. Но ведь Иисус Христос обращался не к ученым книжникам Своего времени, а говорил с простыми рыбаками и их избрал Своими апостолами. Мне представлялся какой-нибудь простой малаец или китаец, уверовавший в Иисуса Христа и задавший себе вопрос: где же Вселенская Церковь? Ведь и теперь Господь зовет к Себе всех людей, а не только ученых богословов. Мне думалось, что 1оеподь дал ясный знак, понятный и самым обыкновенным, простым людям. И таким знаком было: там, где распяли апостола Петра, там, где его могила, там, где его преемник.
Чтобы не подойти слишком легко к проблеме Церкви, я начала
даже читать Лютера. Но отсутствие логики в его рассуждениях побудило меня скоро оставить это чтение. Разум нам тоже дал Господь. Мы многого не можем понять нашим земным разумом, но то, что лежит в рамках нашего понимания, должно соответствовать элементарной логике. Лютер, например, возмущается, что только папа имеет право созывать собор и на него приезжают лишь епископы. Каждый христианин должен иметь это право. Но если бы я, например, захотела созвать собор, то кто должен был бы на него приехать? Все христиане мира? А как практически сие устроить? И многое в том же духе можно встретить у Лютера; я весьма сомневаюсь, что современные лютеране читали Лютера. Один православный священник сказал мне, что какие-то подробности в литургии у католиков (вероятно, западных) неправильны, я уже не помню, в чем было дело конкретно. Но какой у него был критерий для сравнения? Откуда может быть у отдельного человека, даже священника, такой критерий? Он просто верит той Церкви, которой принадлежит, что является его полным правом. Но ведь я сомневалась, что вся полнота Церкви именно в Русской Православной, хотя, конечно, в ней благодать, но вся ли полнота? А откуда еще мог взяться критерий? Церковь сама решает, каким должен быть обряд, чтобы быть правильным, и сначала надо определить, где Вселенская Церковь, а затем уж доверять ей, доверять, что если у нее и возникнут отклонения, то она сама их и выправит, поскольку она руководима Духом Святым.
Отмечу здесь, что эмоционально меня не тянуло к Католической Церкви. Хотя я росла в атеистическом государстве, в атмосфере гонения на религию, я все же до какой-то степени впитала в себя предубеждения по отношению к Католической Церкви, которые встречались в классической литературе и, так сказать, витали в воздухе России. Но я не могла переступить через высказывание Иисуса Христа об основании Церкви, а Бога надо слушаться больше, чем людей. Мой путь был, так сказать, доказательством от противного: я совсем не читала католической литературы и не разговаривала с католическими священниками, за исключением одного короткого разговора, когда мое решение уже созрело. Я все пыталась выяснить проблему поисками православной апологетики, но она меня не убедила.
Итак вопрос для меня был решен, но я тянула с исполнением, думала о матери, как примет она, хотя оиа ни в коем случае не была