Вряд ли можно говорить о самостоятельной группе псков­ских говоров, рассматривая такие исторические эпохи, когда объединялись вместе все восточнославянские и западносла­вянские диалекты в их противопоставлении диалектам южно­славянским (учитывая факты фонетики, морфологии, а также истории, по-видимому, не позднее VIII в.) ‘.
Очевидно, однако, что в определенную историческую пору своего существования предки носителей современных псков­ских говоров, как и других восточнославянских диалектов, были весьма близки к носителям древнейших западнославян­ских диалектов. С другой стороны, налицо определенные лек-«сико-словообразовательные связи псковских говоров с украин-
2. Исторически некоторые из суффиксов с детерминативом *п ивдоевро-пейского происхождения. (Мейе, Селищев, Miklosich).
1 Из последних работ по этому вопросу см. ср. Ф. П. Филии. Образо­вание языка восточных славян. М. 1962; С. Б. Бернштейи. Очерк сравни­тельной грамматики славянских языков. М. 1961.
скинЬ^ польскими, чешскими и сербо-хорватскими диалектами. Некоторые из приведенных данных (факты, отмеченные из русских^диалектов только в псковских говорах) свидетельст­вуют и о том, что в более поздний исторический период псков­ские говоры несколько обособляются от других русских диа­лектов.
Наконец, нельзя не отметить связей псковских и калинин­ских (осташковских) говоров, связей, которые оформились, по-видимому, уже в значительно более поздний исторический период.
Ю Псковские говоры                                                                                                   145
В. И. ЧАГИШЕВА
К ВОПРОСУ О КАТЕГОРИИ СРЕДНЕГО РОДА В МЕСТНЫХ ГОВОРАХ
I
Проблема утраты категории среднего рода в русских диа­лектах имеет свою историю. Еще В. И. Даль заметил, что в во­ронежских говорах «Существительные среднего рода склоня­ются: делов, местов…, а к ним идут прилагательные в роде женском: куриная яйцо, чистая лицо, а нередко и окончание о изменяется на а: ета сена зеленая, проса крупна, пшена жел­тая такая, масла горькая; ружье добрая, да и дарагая: моя паштенье, словом, здесь средн. рода нет: платье, седло, зерка­ло— все женское»1, «…в Боровском уезде (Калужская губ.— В. Ч.)… среднего рода нет, а уравнен он с мужским»2.
Исследователями южнорусских говоров в конце XIX — на­чале XX в. было высказано мнение, что причина перехода сред­него рода в женский — в фонетических условиях, в аканье3.
Замену среднего рода мужским Н. Н. Дурново объясняет морфологическими причинами.
На более широком материале, а не на явлениях одного го­вора вопрос этот получает разработку лишь в советский пе­риод. Однако единой концепции нет.
По мнению С. П. Обнорского, переход существительных среднего рода в категорию имен женского рода заложен в фо­нетических условиях: в одинаковом произношении существи­тельных с безударным окончанием среднего и женского рода, которое возникает в акающих говорах. «Этот процесс разру­шения и полного устранения ср. рода у имен существительных с ненаконечным ударением естественно в дальнейшем должен был распространиться и на прочие существительные ср. рода с ударением на окончании, и в конечном итоге привести к полной утрате ср. рода, как именной категории»4.
На основе исследованного материала С. П. Обнорский при­ходит к выводу, что категория среднего рода в южнорусской области и отчасти в литературной речи должна быть призна­на наименее жизнеспособной.
Начало процесса замещения среднего рода мужским автор видит в сочетаниях существительных с прилагательными с не­наконечным ударением, как свежее яйцо, цветное платье, бе­лое полотенце. Безударное окончание прилагательного легко могло редуцироваться до полной утраты конечного гласного элемента. Возникшая форма оказывалась совершенно одина­ковой с формой прилагательного мужского рода. Вместе с прилагательным и существительное воспринималось как имя мужского рода.                                                                           *
С. С. Высоцкий, исследуя материалы говоров ограничен­ной территории, к западу от Москвы, касается вопроса замены среднего рода мужским. Он считает, как и Дурново, что при­чиной утраты среднего рода являются не фонетический, а морфологический фактор: отсутствие самостоятельной пара­дигмы склонения для среднего рода. В западных говорах раз­личие между средним и мужским родом сведено до миниму­ма, оно наблюдаегся лишь в именительном и винительном падежах единственного числа, а в тех же падежах множест­венного числа слова среднего рода получили окончание -ы (-и), наиболее употребительное и для имен мужского рода: окны, горлы, колёсы. По типу мужского рода оформляются имена среднего рода и в родительном падеже множественного числа: окнов, брёвнов, письмов. Таким образом, потеряв свое
характерное еклвмение, существительные среднего/рода примкнули к категории мужского рода5.                      /
К аналогичным выводам относительно перехода среднего рода в мужской приходит и Н. П. Гринкова6. В объяснении перехода среднего рода в женский исследователь придержи­вается мнения, что переход этот обусловлен аканьем, и уста­навливает две ступени в процессе утраты категории среднего рода. На первой ступени существительное среднего рода морфологически сохраняет свою старую форму и старый ха­рактер словоизменения, свойственный существительным сред­него рода. И лишь синтаксические связи его внутри предлс жения показывают на иное осмысление этого бывшего сред­него рода существительного как существительного женского рода. Это выражается прежде всего в характере согласования с ним определений и предикативных форм прилагательных: купил кислую молоко, взял золотую кольцо, съел вареную яйцо. На восприятие данных имен как существительных жен­ского рода указывают случаи замещения их в соседних пред­ложениях местоимениями женского рода, напр.: одна окошка хорошо открывалась; вот она и покатилась (про кольцо).
Вторая ступень характеризуется появлением в ряде паде­жей окончаний, типичных для склонения имен женского рода по основам на -а, напр., съел свиную салу; со всей удовольст-вией.                ——
«Вторая ступень говорит о более законченном и более устойчивом восприятии существительных среднего рода как существительных женского рода»7.
Кроме внутренних факторов, фонетических и морфологи­ческих, Н. П. Гринкова учитывает внешние, в частности обра­щает внимание на языковое окружение диалектов, в которых процесс утраты среднего рода протекает интенсивно. В связи с этим высказывается соображение о возможном воздействии на русские говоры языков, не знающих категории грамматиче­ского рода. «Восточные и юго-восточные группы южнорусских диалектов соприкасаются и соприкасались между Волгой и
Доном с рядом восточнофинских языков, которые, как изве­стно, не знают категории грамматического рода». Уральские диалекты «соприкасаются с башкирскими и татарскими диа­лектами, также не знающими категории грамматического рода» 8.
С. И. Котков в работе «К изучению орловских говоров» в объяснении разрушения среднего рода исходит из фонетиче­ских фактов. Он различает несколько случаев, представляю­щих собой отдельные ступени данного процесса. 1) На первое место ставится совпадение в произношении безударных окон­чаний прилагательных при именах существительных среднего и женского рода: новъя дела и новъя сила. Фонетическое обобщение перерастает в обобщение морфологическое; 2) Фор­ма среднего рода прилагательного заменяется формой жен­ского рода, когда определяемое существительное имеет без­ударное окончание: другая время как другая няня; 3) Проис­ходит то же самое при существительном среднего рода с уда­ряемым окончанием: большая вядро; 4) В сочетаниях типа другая время и большая вядро родовая характеристика суще­ствительного сконцентрирована в прилагательном, прилага­тельные осознаются как самостоятельные выразители катего­рии женского рода.
Сосредоточение родовой характеристики имени существи­тельного в прилагательном, по мнению С. И. Коткова, может привести «к утрате существительным ударяемого окончания среднего рода и приобретению им ударяемого окончания жен­ского рода в соответствии с ударяемым окончанием прилага­тельного, которое определяет это существительное: мая жытья»9. (К сожалению, подобных случаев в материалах ав­тора не оказалось). По мнению В. Т. Мосиенко, причиной пе­рехода существительных среднего рода в мужской также мо­жет быть редукция конечного гласного звука в формах опре­деления: такой масла10 (ср. Новъя дела — пример С. И. Кот­кова). Неясно: почему в одних и тех же фонетических усло­виях результаты разные?

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32

Этой темы так же касаются следующие публикации:

Из истории псковских говоров

Славяне, финны, балты и скандинавы на северо-западе европейской России

Отражение быта в речи псковских крестьян

Гимн Пскова переведен на английский язык