Псковские говоры 2
Случаи смешения в употреблений отпричастных форм на -вши и кратких страдательных причастий не случайны. Отдельные исследователи уже отмечали, что в литературном языке краткие страдательные причастия тяготеют к категории со-
стояния. В говорах, с нашей точки зрения, этот процесс идет "еще дальше — краткие страдательные причастия мужского и женского рода единственного числа и причастия множественного числа получают формант -о, который присущ безлично-предикативным словам, составляющим ядро категории состояния.
Отпричастные формы от непереходных глаголов несовершенного вида встречаются как редкие исключения и имеют качественную окраску.
В байню я сама ходифшы, № 52, 80 («я вымылась, чистая»); в мяня фее цетвера ф школу хадифшы… («выучились, грамотные»).
Особое место занимает отпричастная форма от глагола быть. Она употребляется без связки и обозначает состояние, отнесенное к прошлому.
Гаваря коло пешчоры туд быфшы городок, быфшы церква, № 38, 99; лядина, быфшы палата а зарасла лесом, № 45, 61; феё ешшо знать можно как быфшы аграда, № 38, 99—100; ф травы гат ляжыт, гаварят ета быфши хазяиндеса, № 61, 75.
Особенность отпричастной формы быфшы вызвана спецификой глагола быть, который по видовому значению колеблется между глаголами сов. и несов. вида (наличие формы 3 л. наст, вр., с одной стороны, и будущее простое, с другой),
4. В отпричастной форме видовое значение по сути дела отмирает, так как при отсутствии соотносительных форм несов. вида и сов. вида со значением предельности, мгновенности, ингрессивности, детерминативности результативность уже не’ воспринимается как значение вида.
Единственно возможное залоговое противопоставление — действительный и возвратно-средний залог — стёрто, так как в псковских говорах отпричастная форма, образованная от возвратных глаголов, не имеет частицы -ся.
Слабое проявление видового и залогового значения такжч показывает, что отпричастная форма тяготеет к категории состояния.
5. Обращает на себя внимание распространенность и продуктивность отпричастных форм в псковских говорах. Если учесть по’лное отсутствие этих форм в литературном языке, оказывающем в настоящее время огромное влияние на развитие диалектов, такая продуктивность может объясняться только одним: развитие отпричастной формы в псковских говорах идет в русле живой прогрессирующей, присущей всему русскому
языку тенденции — и таковой, по-видимому, являетея тенденция к выражению состояния33), "
Категория состояния в русском языке формировалась и продолжает формироваться «на почве сложного грамматического переплетения свойств и функций имени, глагола и наречия»34). Отпричастные формы в псковских говорах так же, как страдательные причастия в литературном языке, показывают, что «в самой системе глагола усиливается встречное течение по направлению к категории состояния»35).
Отпричастная форма, несмотря на сильное тяготение к категории состояния, не порывает с глаголом. Об этом свидетельствует:
1. Отпричастная форма в псковских говорах по своим признакам (вид, непереходность, лексическое значение состояния) соотнесена с деепричастиями (ср. он пришофшы и пришофшы в лес работают), однако необходимо оговорить, что деепричастия в псковских говорах крайне немногочисленны (~v 0,5% от общего числа форм на -вши) и непродуктивны.
2. Связь отпричастной формы с деепричастием наиболее ярко проявляется в том, что отпричастная форма не имеет наклонения.
3. Отпричастная форма обнаруживает тесную генетическую связь с действительным причастием — она не может выражать будущего времени.
4. Перфективное значение отпричастной формы роднит ее с причастием на -л, которое в древнерусском языке использовалось как специальный выразитель перфекта, а в современном языке в качестве глагола прош. вр. также во многих случаях выражает перфективное значение.
В вопросе о генезисе отпричастных форм необходимо учитывать две возможности. На одну из них указывают А. А. По-тебня и С. П. Обнорский.
В труде «Из записок по русской грамматике» А. А. Потеб-ня, отмечая в церковно-славянскоМ и древнерусском языках редкость таких сочетаний, как «есмь (бЬ, бяше и др.) судивъ».
пишет: «…Языки славянские стремились избавиться от излишества двух сходных причастий прошед. действ, (-ъ, -въ и -лъ) и успели в этом, давши им различное назначение: первому сочетаться с глаголами, менее наклонными к формальности, а второму — с ее-, бы-, которые уже в древнем языке, по крайней мере в сочетаниях с прич. на -лъ, хотя и не вполне формальны, но ближе первых к формальности»36).
Отпричастные формы в великорусском языке А. А. Потебня возводит к старым сочетаниям «еемь (6Б, бяше и др.) судивъ>.
«…Главный случай образования славянского деепричастия… именно тот, когда деепричастие предполагает причастие в именительном, входящее в состав сказуемого37) или прямо примыкающее к подлежащему»38).
Приблизительно так же рассматривает генезис отпричаст-ных форм и С. П. Обнорский: «Происхождение данных^ форм, можно думать, очень старое. Они ведут к той поре, когДа причастия не были причастиями в нашем смысле, когда не было и в нашем понимании перфекта. Наличествовавшие в языке формы, отвечающие современным причастиям.., означали лишь признак глагола в прошлом его проявлении»39).
Материалы современных псковских говоров не опровергают точку зрения А. А. Потебни и С. П. Обнорского. Вполне объяснимо, что форма, которая в дре§нем языке обозначала «признак глагола в прошлом его проявлении», бытует в современном диалекте: древнее значение этой формы могло явиться базой для ее переосмысления как формы, тяготеющей к словам категории состояния. Такое переосмысление поставило древнюю, может быть, в какой-то период своего развития отмирающую форму40) в ряд живых, активно развивающихся, присущих всему русскому языку форм, тяготеющих к категории состояния.
На вторую возможность указывает В. И. Борковский. В статье «Вопросы исторического синтаксиса русского языка» он пишет, что деепричастие в составном сказуемом возникает «в
итоге процесса превращения второстепенного сказуемого в составное». Причиной такого превращения может быть особый оттенок значения деепричастия, который привел к уменьшению «степени предикативности деепричастия (неизменяемой формы причастия), что сделало возможным сочетание этой формы с «был» (и даже «буду»).
Материалы псковских говоров в сопоставлении с материалами Псковских летописей не только подтверждают правильность точки зрения В. И. Борковского, но и позволяют ее развить.
Как показывает анализ материала, отпричастные формы б говорах по своим признакам находят полное соответствие в определенной, группе аппозитивных нечленных действительных причастий прошедшего времени, а именно в результативных Причастиях от непереходных глаголов сов. вида с лексическим значением состояния.
Обращает на себя внимание тот факт, что в таких причастиях, в отличие от прочих аппозитивных причастий прошедшего времени, ослаблено, а в некоторых случаях и совсем утрачено значение второстепенного сказуемого.
Ослабление значения второстепенного сказуемого наблюдается в причастиях сов. вида от непереходных глаголов движения с приставкой, обозначающей пребывание в результате движения. Эти причастия обычно образованы от глаголов с корнем -‘Ья- или -шед-. В предложении они ‘употребляются без пояснительных слов как одиночные причастия и имеют обстоятельственное значение времени.
И потомь паки пришедше немца, пожгоша Островци и Подъолешие… II, 34, 23—244l); и пришедше царствомъ обла-даша, I, 139, 24; и исшедше гражане победита плъкъ его… II, 3, 1; а нЪмцы тое зимы, приехавше, поставиша Новый горо-докъ…, II, 12, 34; …князь швейскии из Выбора приехавъ с немцы швеискими ратию… посадника поимаша…, II, 47, 3—5; …и Вороначани выехавше избиша Литвы 100 мужь…, II, 20, 41.
На ослабление предикативности в этих причастиях указывает ограниченное употребление их в конструкциях с союзами и некоторое увеличение количества случаев утраты согласова ния этих причастий с существительным-подлежащим.
Сопоставим соответствующие цифровые данные для нерезультативных и результативных причастий сов. вида от глаголов движения.
Причастия с ослабленным значением второстепенного сказуемого в Псковских летописях могут быть представлены и формами от глаголов общевозвратного значения, выра жающих психологическое состояние человека.
Такие причастия имеют обстоятельственное значение причины.
Онъ же разгневався поех’а изо Пскова, II, 8, 28, 25—26; князь Витовтъ… И тако възъярився преиде к Вороначю, II, 25, 23; онъ же съ яростию гнева наполнився, ответь даде по старому целованию, II, 24, 40—41; раскаявшеся въспять пакы возвратимся от злых согрешении своих на праведное житие, I, 21, 16—15; а князь Федоръ… того мору убоявся, поеха изо Пскова на Москву…, 11,25,9—10.
Сравним цифровые данные для нерезультативных и результативных причастий от возвратных глаголов:
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35