Псковская губерния в материалах сельскохозяйственной комиссии 1872-1873 гг.
Цель моего сообщения — обратить внимание исследователей аграрной истории Псковской губернии на материалы первой пореформенной правительственной комиссии. У каждого историка, кто примется изучать ее документы, возникнет вопрос о полноте данных, их достоверности, источниках сведений и т. д., а потому станет вопрос о самой комиссии, необходимость получить данные о причинах ее учреждения, задачах, которые она преследовала, и пр. Поэтому сообщение распадается на две части: история этой комиссии под председательством П. А. Валуева и сведения о ее материалах по Псковской губ.
Известно, что отмена крепостного права проводилась в условиях сильного давления либеральной публицистики, отстаивавшей безупречный тезис об экономических преимуществах свободного труда по сравнению с подневольным. Это должно было привести к процветанию крестьянского хозяйства и к переводу хозяйства помещичьего на рациональный путь с применением наемных рабочих. Материальные потери помещиков должны были обернуться ростом доходов. Завышенные ожидания от крестьянской реформы довольно скоро были развеяны реалиями. Крестьянство выжидало, надеялось на бесплатное предоставление земли, помещики — в большинстве своем — были неспособны вести предпринимательское хозяйство. Надежды на привлечение бывших крепостных к обработке помещичьих земель оказались иллюзорными: непривычные к договорным отношениям российские крестьяне в страду покидали работу в помещичьих усадьбах, помещики не могли найти быстрых способов принуждения их к исполнению условий найма. Правительство, занятое другими реформами, предоставило аграрные отношения естественному ходу событий.
Первые признаки неблагополучия, не снятого реформой 19 февраля 1861 г., проявились в середине 1860-х годов. Сначала: адрес московского дворянского собрания (январь 1865 г.), вызвавший сочувствие дворянства других губерний, затем — первое покушение на императора-реформатора. Их можно было объяснять случайностью, но на следующий год — 1867 — пришелся первый пореформенный неурожай, серьезно подорвавший тезис о свободном труде как панацее. Неурожаем было охвачено более двух десятков губерний Севера и Северо-Запада, в том числе Архангельская, Смоленская, Петербургская, Новгородская и Псковская1. Правительство оказалось вынужденным брать на себя заботу о населении пострадавших от «недорода» губерний.
Факт явного неблагополучия положения придал помещикам уверенность, тем более что они обрели в правительственных кругах очень влиятельного лидера — шефа жандармов П. А. Шувалова, уже в первой же своей всеподданнейшей записке заявившего о необходимости «поддержать дворянство»2.
Попытка поднять значение поместного дворянства была предпринята новым шефом жандармов вскоре после покушения Каракозова и связана с именем псковского губернатора Б. П. Обухова. Тот в 1867 г. объехал губернию, после чего составил записку о необходимости опереться на помещиков как на консервативный элемент и дать местной администрации возможность влияния на земские учреждения. Записка была распространена среди губернаторов и петербургских сановников. Однако либеральные сторонники реформ быстро узнали об этом и предали записку гласности, напечатав ее за границей с собственными критическими комментариями3.
Последующие события дали консервативной оппозиции (ее часто называли «аристократической» партией) все более аргументов против либеральных установок реформаторов: Парижская коммуна 1871 г., нашумевшие судебные процессы над «нечаевцами» и самим С. Г. Нечаевым, показавшие наличие революционной опасности в самой России, вовсе не снятой опорой самодержавия на монархически настроенное крестьянство4. На рубеже 60-70-х годов крепнут голоса консервативной публицистики и позиции консервативной группировки в правительстве. «Под предлогом охранения государя и монархии гр. Шувалов, — замечает в 1873 г. один из министров противоположного лагеря Д. А. Милютин, — вмешивается во все дела, и по его наушничеству решаются все вопросы. Он окружил государя своими людьми; все новые назначения делаются по его указанию. Таким образом, уже теперь в Комитете министров большинство членов действует всегда заодно с гр. Шуваловым, как оркестр по знаку капельмейстера. Тимашев, гр. Толстой, гр. Пален, Валуев — послушные орудия гр. Шувалова»5. Шувалов и его сторонники боролись в Государственном совете против принципов бессловесности, волостной обособленности крестьян, выборного начала, словом, против либеральных постулатов «шестидесятников». Однако слабостью консервативной группировки было отсутствие у нее готовой программы осуществления консервативного курса, в том числе и в аграрной сфере. Поиск идеолога такой программы в министерской среде результата не дал: сочувствовавшие ему министры не были готовы к роли идеологов, которые в публицистике уже начали выдвигать консервативную программу. В аграрной сфере предполагался, в частности, отказ от общины, с тем чтобы создать зажиточное крестьянство, имеющее возможность арендовать у помещиков крупные участки земли. Помещики в этом случае освобождались от необходимости вести собственное хозяйство и превращались в политическое сословие, наподобие английского дворянства (об этом писали Р. А. Фадеев, Н. А. Лобанов-РосГовский, В. П. Орлов-Давыдов и др. Эти идеи поддерживал ближайший друг Александра II кн. А. И. Барятинский6.)
Тогда вспомнили о находившемся в отставке П. А. Валуеве, и в апреле 1872 г. он был назначен на первый же освободившийся пост— министра государственных имуществ. Он пришел в министерство с уже готовым планом подготовки к смене правительственного курса от ориентации на бессловность, буржуазный ценз, общественную самодеятельность к сословности, усилению влияния поместного дворянства на крестьянскую волость, увеличению представительства дворянства в земстве.
Был готов у него и план подведения фундамента под постановку вопроса о смене курса, куда входил пункт о предоставлении дворянству права представительства в Государственном совете, таким образом превращавшемся в представи-
тельное учреждение или, во всяком случае, делающем шаг к такому превращению. Валуев намеревался представить материалы, максимально полные, объективные, которые бы свидетельствовали, что теперь, в условиях отмены крепостного права, должна быть разработана очередная аграрно-социальная программа, которая бы дополнила, исправила, изменила Положения 19 февраля. Для этого и планировалось создание первой в пореформенной России правительственной комиссии по изучению сельского хозяйства7.
Решение о создании комиссии было проведено через Комитет министров и утверждено Александром II 23 мая 1872 г. Комиссия официально называлась «высочайше учрежденной комиссией для исследования нынешнего положения сельского хозяйства и сельской производительности в России». Ее председателем был назначен П. А. Валуев. Второстепенное министерство, каким в то время стало Министерство государственных имуществ (МГИ) после повторного проведения в 1866 г. реформы государственной деревни, на короткое время превратилось в лидирующее, самое деятельное. Валуев работал очень быстро: завершение работы Комиссии было всего лишь первым этапом осуществления задуманной программы. Он спешно скомплектовал ее состав, в нее вошли 11 человек: два чиновника от МВД (в том числе будущий министр Л. С. Маков, когда-то правитель канцелярии у Валуева), два чиновника от Министерства финансов (в том числе Н. Ф. Фан-дер-Флит, псковский помещик), один чиновник от Департамента уделов и 6 человек от МГИ. Среди чиновников МГИ значился крупный помещик, публицист, видная фигура дворянской оппозиции, к МГИ никакого отношения не имевший, князь Н. А. Лобанов-Ростовский8, зато в своих сочинениях разрабатывавший и дворянский вопрос, и идею изучения через особую правительственную комиссию положения сельского хозяйства.