Псков в истории средневековой России
История возникновения пригородной системы изучалась многими исследователями, в том числе В.В. Косточкиным, М.Е. Васильевым, А.Р. Артемьевым, но ни в одной из работ не раскрываются особенности псковской системы оборонительных сооружений, а не отдельных крепостей17.
Особое территориальное деление Псковской земли, вероятно, связано с его пограничным положением. Собственно Псковский уезд занимал около одной трети ее территории и был разделен на 7 засад, которые начинались у Пскова и, расширяясь в радиальном направлении, доходили до границ уезда. Только одна из засад — Заве-лицкая — выходила на небольшом участке к «немецкому» рубежу, хотя в нее вклинивался и ее заслонял западный Изборский уезд, 3 засады выходили к новгородскому рубежу. Засады были защищены уездами пригородов с севера, юго-запада и юга18.
Псковские засады ждут исследования, такого же тщательного и конкретного с привлечением документального и археологического материала, каким является многолетнее изучение Б.Н. Харлашовым псковских погостов19. Изучение псковских засад может дать новый материал по экономическому, территориальному и, возможно, военному развитию псковского государства. Детального исследования требует характер деления засад и уездов на губы: в соседней Новгородской земле уезды делятся на округа — погосты. Это различие является только ли терминологическим? Даже крупный специалист по истории Пскова А.Н. Никитский имел самые неясные и неверные представления о делении Псковской земли на губы20.
В истории средневековой России особое место занимает свод законов Псковской феодальной республики — Псковская судная грамота. Она является не только псковс-
ким памятником, но и одним из важнейших источников по истории русского права и русской государственности21. Основой ее, по мнению Ю.Г. Алексеева, были Грамота великого князя Александра и приписки из псковских пошлин, то есть обычное право Господина Пскова, она является сводом княжеско—вечевого законодательства. Это уникальное, цельное произведение действующего когда-то в вечевом городе права, принятие «всем Псковом на вече»22. И хотя в нем есть положения, которые исходят из Русской Правды, а в Судебниках XV-XVI вв. использован ее материал, она отличается от всех этих важнейших юридических документов русского средневековья, так как сохранила редчайшие сведения о развитии правового процесса в XIV в. и в более ранние времена и об особенностях вечевой организации Пскова, отличной даже от новгородской. Высшим органом городской общины по Судной грамоте являлось вече с законодательными функциями, в Пскове самые древние вечевые порядки сохранились до конца республиканского периода, продолжали играть роль общинные институты: общины соседей при решении споров о земле, погосты — центры общин, приходские священники, принимавшие участие в суде. Преступление против чести каралось высоким штрафом и не зависело от социального ранга потерпевшего. Ю.Г. Алексеев считает, что это может свидетельствовать о большей живучести в Пскове черт общинного дофеодального строя23. Важнейшей особенностью Псковской-республики был совместный суд князя и посадника. В Новгороде высшая судебная коллегия (из бояр и житьих людей от каждого конца) заседала без участия наместника и посадника. Княжьи люди, назначенные наместником в Псковские пригороды, целовали крест Господину Пскову и перед ним отвечали. Псковская судная грамота возникла и действовала в обществе, где широко было распространено среднее и мелкое светское и церковное землевладение, а не крупное, как в Новгороде. Должность посадника по Судной грамоте не была связана с привилегиями: в случае частного иска он судился как частное лицо24.
Сопоставление ряда положений Судной грамоты с грамотами, обнаруженными и опубликованными Л.М. Марасиновой, позволили изучить конкретное применение ее положений25. Опыт изучения сфрагистических источников расширил и уточнил датировку вновь открытых грамот26.
Значительным событием в изучении истории средневековой России стало фронтальное изучение богатейшего псковского сфрагистического материала, подготовка В.Д..И СВ. Белецкими Свода «Печати и пломбы средневекового Пскова», а также выход из печати двух выпусков монографии СВ. Белецкого «Сфрагистика Средневекового Пскова»27. Монография сочетает изучение сложного и важного для специалистов сфрагистического материала с материалом археологическим, а также многих письменных источников. Автор открывает особенности создания и изменений во властных структурах в Пскове XIV—XV вв. сосуществования трех ветвей власти, всевластия вечевой властной структуры в середине и второй половине XIV в. Интересны его выводы о реформе 1467-1468 гг., ликвидировавшей все функции автономии пригородов, реформе, которая по письменным источникам не была расшифрована исследователями. Введенный в научный оборот сфрагистический материал позволил автору предложить «одну из версий» периодизации средневековой истории Пскова с самых ранних времен. В дальнейшем СВ. Белецкий мог бы написать историческое исследование, посвященное политической организации Псковской республики с использованием изученного им огромного еще не опубликованного сфрагистического материала и других источников и обширным историографическим введением, поскольку многие положения могут носить дискуссионный и гипотетический характер и предлагают новые пути и методы решения сложных проблем.
Опыт изучения псковских материалов показывает, что многие особенности псковской истории (организации общества, его демократических черт, освоения земель) имеют глубокие корни и в то же время долго сохраняются и действуют (например, документы на земельные владения республиканского периода), поэтому большую ценность приобретает изучение процессов на всю возможную глубину привлечения более поздних материалов для ретроспективных суждений — XVII века, для XV, XIV века, для XII и т.д.
Историков старшего поколения, которых все в Пскове помнят, Г.П. Гроздилова и В.Д. Белецкого всегда привлекали проблемы топографии города.
Переломным событием в исследовании Пскова стала защищенная в 1971 г. диссертация И.К. Лабутиной «Историческая топография Пскова XIV-XV вв.». Тогда казалось неожиданным, что прекрасный археолог-практик, «полевик», имеющий большой опыт археологической работы в Новгороде и Пскове и талант определения археологического материала, раскрывший некоторые участки Среднего города Пскова до материка, избирает тему трудную, требующую исследования письменных, архивных и лингвистических источников. Исследование И.К. Лабутиной и ее фундаментальная монография, посвященная исторической топографии Пскова28, определили магистральное направление в современной историографии Пскова и других средневековых русских городов. Активное участие в его развитии и углублении принимают совсем молодые прекрасно профессионально подготовленные археологи и давние товарищи и единомышленники И.К. Лабутиной. Исследование топографии города объединило исследователей разного профиля, которые владеют как традиционными, так и новейшими методами, известными науке, и привело к развитию другого сложного и важного направления — изучению и охране культурного слоя Пскова как памятника республиканского значения, сохранения исторического облика города.
И.К. Лабутина не перестает быть и «полевиком», на историческом факультете существует школа поисков следов старых сооружений, этим темам посвящены новые публикации И.К. Лабутиной29 и статьи и доклады ее учеников30.
Изучение истории Пскова в последние десятилетия идет так успешно, что в скором времени может быть написана многотомная на современном уровне книга о Пскове и Псковской земле.
Страницы: 1 2