ко точек зрений на происхождение и состав этого документа. Кроме того, издан очень хороший научный перевод Псковской судной гра­моты, составленный Л. В. Черепниным и А. И. Яковлевым и проч­но вошедший в научный оборот. Л. В. Черепнин осуществил также ценное исследование по выяснению места, которое занимал это г источник в общерусском законодательстве конца XV в. При этом Псковская судная грамота рассматривается им в связи с Судебни­ке м 1497 г.1
В последнее время Псковская судная грамота изучалась как памятник русского права юристами — И. Д. Мартысевичем, М. М. Исаевым, А. Сейненским. Но как исторический источник, как источник для изучения социально-политической жизни и клас­совой борьбы в Пскове в XV в. она исследована еще недостаточно.
Коротко остановимся на основных работах по Псковской судной грамоте в советской исторической науке. Л. В. Черепнин в своей ра­боте «К вопросу о составе Псковской судной грамоты» обосновы­вает датировку этого документа не 1467 г., как это предложе­но самим автором в предыдущей его работе,2 а 1462 г. При этом авгор исходит из анализа конкретного исторического содер­жания статей, а затем уже подтверждает это своим объяснением неверного написания цифр в рукописи. Бегло останавливаясь на событиях 1483—1486 гг. в Пскове, Л. В. Черепнин дает им ориги­нальное объяснение. Он считает, что в это вдемя изменена была не только смердья грамота, но и основной текст псковского законода­тельства— «пошлинные грамоты». Л. В. Черепнин утверждает, что московский наместник в Пскове переделал Псковскую судную гра­моту и выбросил из нее все статьи о смердах. К сожалению, такая трактовка вопроса остается пока только гипотезой, так как для до­казательства ее нет еще достаточного материала. Очень пенна впервые сделанная Л. В. Черепниным попытка связать Псковскую судную грамоту с общерусским законодательством. Л. В. Череп­нин говорит о кодификации грамот в 70—80-х гг. XV в., которая предшествовала составлению Судебника 1497 г. Эту свою мысль автор развил в работе «Русские феодальные архивы XIV—XV вв.» 3 Л. В. Черепнин опровергает распространенный в буржуазной исто­рической науке взгляд на Псковскую судную грамоту как на ме­ханическую сводку разновременных памятников, собранных в дро-нологическом порядке.4 Автор отмечает, что необходимо учитывать наличие редакций в "Псковской судной грамоте, а исследователи стремились систематизировать статьи, нарушая тем самым их пер-
1  Л. В   Черепнин. Русские феодальные архивы XIV—XV вв., т. I, M.— Л , 1948, стр. 408—448.
2   Л.  В.  Черепнин.  К   вопросу   о   составе  Псковской  судной грамоты. Ист. зап., т.  18,  1946.
3  Л. В.  Черепнин.    Русские    феодальные    архивы    XIV—XV вв.,    т. I, М.—Л.,   1948,  стр.  435.
4  П.  Мрочек-Дроздовский’.   Главнейшие  памятники  русского  пра­ва   эпохи   местных   законов.   Юридический  вестник,   т.   16, №  5—6, М.,   1884, стр.  101—102.
воначальную последовательность. Автор доказывает, что грамота Александра, положившая начало Псковской судной грамоте, была грамотой Александра Невского. Дошедший до нас список Псков­ской судной грамоты — это московская редакция, которая не пере­дает полного текста этого памятника истории Пскова
Б. Б. Кафенгауз в статье «О происхождении и составе Псков­ской судной грамоты»1 выясняет на основании палеографического анализа Псковской судной грамоты путаницу в ее статьях, пытает­ся восстановить первоначальное размещение материала. По логи­ческим разрывам автор судит о перестановке листов переписчика­ми. Он считает, что нужно отказаться от хронологической последо­вательности в тексте Псковской судной грамоты и внести логиче­скую последовательность. По архаичности языка, по сходству пра­вовых норм с Русской Правдой Б. Б. Кафенгауз считает самыми древними статьи 1—5, 77—83; статьи же 109—120 он относит к tXIII—XV вв. Некоторые статьи, по его мнению, относятся к XIV в., так как в них говорится о княжьих людях, о Подвойских и о волосте­лях. Остальные статьи Б. Б. Кафенгауз относит к XV в., потому что они говорят о посадниках, о законодательных функциях веча, о про­явлении классовой борьбы. Автора интересует происхождение и со­став грамоты, поэтому у него нет анализа ее содержания и классо­вой направленности.
Автор статьи «Уголовное право Новгорода и Пскова XIII— XV вв.»,2 М. М. Исаев, пытается предпослать своей работе общую характеристику социального строя Новгорода и Пскова этого вре­мени. Материал для этого автором берется у Н. Костомарова и v И. Беляева. Для характеристики политического строя Новгорода приводятся высказывания В.О.Ключевского. При этом М.М.Исаев не высказывает своей точки зрения ,на классовую борьбу. Характе­ристика своеобразия истории Пскова" и относительного спокойствия псковских летописей также дается им по В. О. Ключевскому. Ав­тор сам не обращается к источникам, в работе нет новой постанов­ки вопроса, нет критики буржуазной исторической науки с маркси­стских позиций, не вскрыто принципиальное различие в подходе к изучению Псковской судной . грамоты буржуазной исторической науки и советской.
И. Д. Мартысевича в книге «Псковская судная грамота»3 инте­ресуют прежде всего юридические категории. Он говорит о праве собственности, о наказаниях и процессе. Его попытки определять социальную направленность статей недостаточны. В историографи­ческой части не проведена резкая грань между буржуазной и со­ветской наукой. Некоторые сведения автора в исторической части
1 Б. Б. Кафенгауз. О происхождении и составе Псковской судной гра­моты. Ист. зап., т. XVIII,  1946, стр. 295.
S2 М.  М.  Исаев.   Уголовное  право   Новгорода   и    Пскова   XIII—XV вв. УДЫ научной сессии  Всесоюзного института    юридических    наук.    1—6 июня
8 И. Д. Мартысевич. Псковская судная грамота, М., 1951.
его работы преувеличены, приведены сведения, отсутствующие в источниках. Автор, например, утверждает, что черные люди и го­родская беднота — «поденщики, чернорабочие, грузчики, не имев­шие собственности в городе и не входившие в сотни, не могли при­сутствовать на вече».1 Автором неверно определены братчины. Трудно судить о достоинствах юридической стороны этой работы, но историка она удовлетворить не может.
Работа И. И. Полосина по Псковской судной грамоте вышла к 1952 г., автор печатает по рукописи текст Псковской судной гра­моты, дает его транскрипцию, комментарии, обзор редакций и спи­сков грамоты.
Очень ценна попытка И. И. Полосина различить конкретных действующих лиц псковской истории, их классовое лицо, их клас­совую борьбу: «Для советского историка важна не догма права, з ее история, отражение в ней реальной общественной жизни».2 Од­нако не со всеми толкованиями И. И. Полосина можно согласиться. Ошибочной, на наш взгляд, является точка зрения И. И. Полоси­на на роль и поведение бояр в жизни Пскова и на княжеско-бояр-ские отношения. Из его введения будто бы ясно, что бояре в Пско­ве стояли у власти, близость к внешней границе Руси облегчала псковским боярам маневрирование в делах внешней политики; из­менники-сепаратисты постоянно вели дипломатическую игру на со­глашениях то с Литвой, то с Новгородом, то с Москвой. Напря­женная обстановка не могла предотвратить неизбежного закрепо­щения крестьянства, но обеспечивала, по мнению автора, «возмож­ность демагогической политики княжого двора и значительный демократизм (конечно, феодального типа) псковского политиче­ского строя».3 С другой стороны, близость к внешней границе обе­спечивала псковскому князю с его боевой дружиной особо прочное-положение. Непонятно, на каком основании «людьми добровольны­ми» И. И. Полосин называет бояр-сепаратистов.4 Сомнительно объ­яснение И. И. Полосиным терминов «господа псковичи», «мужи-псковичи»; первых он определяет как бояр, а вторых — как купцов.
Некоторые особенности изучения советской наукой истории Пскова объясняются состоянием исторических источников. Обратим­ся к их предварительному обзору.
Важнейший источник по истории Псковской земли — летописи, написанные в самом Пскове и в соседнем с ним Новгороде, а также летописи дальних городов и княжеств, главным образом москов­ские летописи, выражавшие общерусскую точку зрения. В буржу­азной и дворянской исторической науке для изучения истории* Пскова использовались почти исключительно только псковские ле­тописи и Новгородская четвертая летопись, в которой немалое ме-
1  И. Д. Мартысевич. Указ. соч., стр. 59.
2  И. И. Полосин. Псковская судная грамота. Уч. зап.’ Моск. пед. ин-та им. Ленина, т. XV. Кафедра истории СССР, вып. Ill, M., 1952.
й Там же, стр. 4. 4 Там же, стр.  149.
сто’занимают отношения Пскова и Новгорода. Общерусские лето­писи использовались недостаточно, между тем они дают важный дополнительный материал по истории Пскова.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60

Этой темы так же касаются следующие публикации:

Княжеское правление в Пскове (XII — XVI вв.)

Псков и Москва на пути к объединению

В Псков приехали студенты Чеченского университета

Откуда известно обо всех этих событиях?