Записи хороводных песен немногочисленны, однако они отражают существовавшее разнообра­зие форм. Среди обрядовых хороводных игр, при­уроченных к пасхальному периоду — «Просо», «Бо­яре». Хоровод «На зелёном лужку стоит елочка в кружку» определяется исполнителями как «вече-рочный», форма его хореографии комментируется следующим образом: «на вечёрках <…> сбёрутца и играють, подплясывают». В экспедиционных мате­риалах присутствуют игровые хороводы, заверша­ющиеся поцелуем — «Пойду в чисто поле, посею я горе» (Нев., Погребище); «Возле речки, возле мос­ту» (Нев., Погребище); «В зеленом садочке Ванюш­ка гуляет» (Нев., Рукавец).
Исполнение хороводных песен на супрядках, посиделках могло сопровождать ту или иную рабо­ту и включаться в последующее гулянье. Исполне­ние песен «Я украдуся да нагуляюся», «Широк лис­тик на калине» комментировали так: «Я на супряд­ках с маткай пела так. <…> На супрядках, на гулян­ках [пели], за прялкым; раббтали, вязали, пряли, развлекались, што ня встать» (Пуст., Лешно).
Основные свидетельства о песнях, связанных с хореографическим движением, относятся к разно­образным формам плясовых, а также — к хоровод­ным песням с плясовым типом движения. Плясовые песни сопровождали свадебные гулянья. Во время свадебного веселья звучали песни с поэтическими текстами, согласующимися с общей праздничной атмосферой и не имеющими жесткой прикреплен-ности к свадебному действу: «Пойдём, Дуня, в ого­род» — «это всё свадебная песня» (Пуст., Песчанка
2056-13). Их содержательная доминанта может быть обобщенно выражена следующими строками частушки или плясовой песни:
«Сегодня — гулй, И завтра — гулй. Как бы эти гулй Да всю недельку были»
(Нев., Борисково).
Среди плясовых песен выделяется также корпус поэтических текстов, имеющих комическую, «сме-ховую» природу. Это «шутейные» тексты, близкие по содержанию к небылицам и скоморошинам, имеющие оттенок невероятности в изложении «со­бытий». Наиболее показательны для этой группы следующие сюжетные мотивы: «Комар на мухе оже­нился»; «Комар баню топил, муха щёлок щелочи­ла»; «Стали сову сватать за белого луня»; «Запрягу-ка коня, ух ти!»; «Я съела, молода, семилетнего бы­ка»; «Разыгралася старуха со стариком». В числе персонажей таких текстов также хитрый Лука, бес­толковый Хома. Плясовая «Нам не надо и прясть, нам не надо и ткать, нам вороны напрядут, а соро­ки выткут» (Нев., Рукавец) по содержанию примы­кает к детским потешкам. «Шутейность», невероят­ность событийной стороны отражены в «калейдо-скопичной» смене завершенных в смысловом отно­шении сюжетных построений текста, где последо­вательность разделов регулируется, главным обра­зом, ассоциативными связями между ними.
Поэтический текст «Спасибо тому, а у чьём я дому» (напев № 5) реализует функции «благодаре­ния» за угощение, а также благопожелания, выра­женного в императивной форме, сходной с заклю­чительной формулой колядки: «Да дай, Бог, таму / девяносто каров / со карбвушкаю. / На воду каровы идут / да памыкивают, / с вады каровы идут / да па-брыкивают» (Нев., М. Сомино 1965-14).
Стилистика напевов песен, связанных с хорео­графическим движением, в целом отражает законо­мерности, общие для всего псковского региона, а также традиций северо-западной этнокультурной зоны. Эти общие характеристики связаны с метро­ритмической организацией и композиционными за­кономерностями напевов. Важное место в невель­ских традициях занимают напевы, метро-ритмичес­кая структура которых основывается на принципе четной или нечетной пульсации ритмического зве­на, «ритма-примитива» (типы «Камаринский», «Барыня» — напевы №№ 4, 5). Следует отметить различие зон, где зафиксированы песенные вариан­ты «Камаринского» и собственно инструменталь­ные формы этого наигрыша.
Среди хороводных песен, сопровождающихся плясовым движением, распространены напевы со структурой строфы, включающей повтор первого и второго полустиха, вопросно-ответным соотноше-
нием разделов музыкальной формы, а также напе­вы, для которых характерен ритмический контраст сопоставляемых разделов по принципу «быстро-медленно». Единичны записи напевов, включаю­щие припевные разделы: «Вот и калина, вот и мали­на»; «Лёшеньки-лёли, виноград зеленый» и др.
Характер хореографического движения рекон­струирован лишь в самых общих чертах по запи­сям, выполненным во время бесед с исполнителями. Наибольшее число свидетельств посвящено жен­ской пляске по кругу: «И пляшуть бабы в кругу эту песню, играють весяла, вёсяла. А пляшуть, кто как сумёеть, вот так и пляшуть… Под нагу ей, как эта песню пляшуть, и лёгкая, самые ноги ходють. Я и то топаю нагой» (Пуст., Песчанка). Хореографиче­ское движение включало притопывание, взмахи ру­ками. Бытовали и совместные круговые пляски, «табункбм»: «И мужчины пляшуть, коли хбчуть, хто желать… И в кругу, и где хбчешь» (там же).
Плясовые песни в основном звучали без инстру­ментального сопровождения: «Самы играли, самы плясали, и без гармбни. Раньше ж, тапере тбка гар­мони стали, <…> а раньше мала ж гармбнистоу бы­ло, эта в бёднасти… Хошь есть гармбни, хошь нет гармбни — мы не нуждалися» (Пуст., Логиново). В Невельском районе встречаются редкие упомина­ния о звучании песен под гармонь, но в подавляю­щем большинстве комментарии к песням свиде­тельствуют о том, что обходились без гармони: «Эта без гармбни, сабравши, свадьба и начанают танцавать; музыка прекратилась, а мы патом свайм кружкбм начанаим, под пляску, так легко танца­вать» (Нев., Видусово).
В системе календарных праздников пляска (как важный обрядовый элемент) включается в гулянье на пожинках: на поле и в доме. Зафиксирован обы­чай плясать вокруг так называемой «козы»: «Када казу завязывали на поле, када жали, тада одна [при­певала]: "Та-ра-да, ри-та-та, ри-та-та-да, ри-та-та," — а ёты пляшуть кругом, каждый бёгаить. А тоже частушки пели, кто как, кто што…». В материалах экспедиций находится единичное упоминание о пля­ске «на груду», о чем говорилось выше (см. с. 343).
Инструментальная культура в невельской тра­диции представлена записями скрипичных, балала­ечных и гармонных наигрышей. Объем записей ин­струментальной музыки, выполненных в невель­ской традиции, уступает другим районам. Однако существующие материалы указывают на систему наигрышей, характерных для всего псковского ре­гиона: наигрыши под шествие — «Скобаря», «Ско­баря расхожего», «Под драку»; под пляску — «Кама­ринского», «Лявониха», «Русского» («Барыня») и др.; под песни — «Страдания», «Завидовка» и т. п. (см. раздел 8 «Песенно-хореографические жанры и инструментальная музыка).
Специфической особенностью невельской ин­струментальной культуры является включение наи­грышей в свадебный обряд («Надельная», «На­дельный марш»). Гармонь, скрипка, цимбалы (воз­можен и ансамбль этих инструментов) сопровож­дают пение волочебных песен. Такое исполнение этих песен согласуется с традицией, распростра­ненной на территории Смоленской области и в Бе­лоруссии.
В данной части «Обзора» представлены также образцы детского фольклора: пестушки, потешки, прибаутки, заклички, считалки, игры. Музыкаль­но-поэтическое содержание этих форм, средства музыкальной выразительности характеризуются особенностями, свойственными ранним формам фольклора.
Среди прозаических жанров на территории рас­пространения невельских традиций зафиксированы сказки, былички, заговоры, образный и поэтичес­кий строй которых хранит древнейшие мифологи­ческие представления.
Необходимо особо отметить выдающееся мас­терство певиц из дд. Усово и Борисково, обладаю­щих ярким и самостоятельным (среди других ан­самблей) исполнительским стилем. Поразительна глубина памяти Веры Ивановны Нарбут (д. Нарич-но Трехалёвской вол. Невельского района), Степа-ниды Емельяновны Трояновой (д. Рукавец Треха­лёвской волости Невельского района) и многих других замечательных псковских певиц.
«- Особенности местного говора (краткие замечания)
Диалектологи относят говоры, которые фикси­руются на территории Невельского района, к за­падной группе говоров южного наречия (см. Диа­лектологическую карту 1965 года). Территориаль­ное расположение невельской традиции обусловли­вает определенное влияние на развитие местных диалектных особенностей белорусского языка. Го­воры южной Псковщины рассматриваются как пе­реходные от русского к белорусскому языку. Мож­но выделить наиболее характерные черты местного диалекта, являющиеся общими для всего южнорус­ского наречия:
1.  «Аканье»: аржаная салома, адиялы.
2.  «Яканье»: нявёста, ня выйдеть, калясб.
3.  «Г» фрикативное (обозначаемое значком [г]): на гару, дарбга, гуляли, гаварйть.
4.  «У» неслоговое на месте «л» и «в»: у кулях, приёхау, урядили, дёуки, засеу.
5.  «Т» мягкое в окончаниях глаголов 3 лица: пблзають, поварють, принесёть, будить.
6.  Наличие единой формы окончаний глаголов 3 лица мн. числа: поварють, попарють, сблють, ма-нють.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32

Этой темы так же касаются следующие публикации:

Где можно скачать новые песни бесплатно?

Скачать новинки mp3 2020 года: где лучше всего?

Изменение границ Псковской земли

Скачать музыку бесплатно: в интернете есть всё