Поиск по сайту

Поселок Красногородское

На селе давно и прочно сложились феодальные от­ношения. Земли принадлежали помещикам, церквам, монастырям. Крестьяне пользовались ими на кабальных условиях. Между крестьянами и помещиками заключа­лись смердьи грамоты, по которым крестьяне (смерды) пользовались землей помещика «из четвертого снопа», а водоемами — «из пятой рыбы». Крестьяне вели свое хозяйство и считались лично свободными, зависели от помещика только экономически. С течением времени не­которые из них разорялись, теряли связь с общиной и превращались в изорников. Изорники не имели своих средств производства и получали от помещика ссуду («покруту») на обзаведение хозяйством, за которую обя­заны были выполнять для помещика разные дополни-
тельные работы. Договоры помещика с изорниками бы­ли обременительнее «смердьих грамот». До 1569 года, до прикрепления крестьян к земле, крестьяне — и смер­ды, и изорники — пользовались правом свободного пере­хода от одного помещика к другому или в город на за­работки, на оброк.
Помещики получили неограниченную власть над сво­ими крестьянами: могли их покупать и продавать, про­игрывать в карты, без суда ссылать в Сибирь. Не име­ли права только убивать. Этим лишь и отличалось рус­ское крепостное право от рабства. И с годами оно ста­новилось все более бесчеловечным.
В административном отношении Красногородский уезд, как и другие уезды, делился на губы. Их было 7 — Борисоглебская, Покровская, Никольская, Грецкая, Ключицкая (Ключевская), Петровская и Спасская. Это были небольшие административные единицы, по терри­тории примерно равные современным сельсоветам.
В Писцовой книге Красногородского уезда 1585— 1587 годов записано 19 поместий, принадлежавших 22 владельцам. Двое из них — стрелецкий сотник Образ­цов и осадный голова Андрей Хвостов — землю имели не в уезде, а по соседству, но в Красном владели дво­ром, клетью и тремя огородами в Стрелецкой слободе.
Населения в уезде было немного, мало имелось сел и деревень, мало было распаханных земель и довольно много пустошей — незаселенных и невозделанных участ­ков. В Писцовой книге села, деревни, пустоши указаны по губам. Так, например, Никольская губа: деревни Лав рово, Растворово, Осинец, Алексино, пустоши Костеле-ва, Безгачево; Петровская губа: деревня Язвицы, пусто­ши Жилино, Рубанково; Ключицкая губа: деревни Зо-лотово, Гладнево, Хвостово, пустоши Матфейково, Раздеришино, Якимово; Спасская губа: деревня Мало-
усово, пустоши Татьянинская, Лахново; Борисоглеб­ская губа: села Подберезье, Прокошево, деревни Кусто-во, Тимохово, «пустошь бывшее село» Бузаново-Абра-мово, пустоши Ванютино, Лядинки.
Мы не располагаем описаниями жизни предков крас-ногородцев, но сохранился наказ царевичей Ивана и Петра и правительницы царевны Софьи Алексеевны, данный Борису Петровичу Сновидову в 1686 году при назначении его на должность красногородского воеводы. Вот краткие выписки из него: «Строжайше следить, что­бы в уезд и город не проникали неизвестные люди. Бе­речь накрепко, чтобы на Красном, на посаде, слободах и уезде разбою и татьбы (воровства.— Т. Ф.) и смерт­ного убойства и корчмы ни у кого не было. За воров­ство, лазутчество и измену пытать и держать в тюрьме до государеву указу. Чтобы солдаты всяких чинов и жилецкие люди в домах мужиков-ведунов и баб-ведуний (колдунов и колдуний.— Т. Ф.) и беглых людей не при­нимали, вином и табаком не торговали, по дорогам лю­дей не побивали и не грабили и татем (ворам.— Т. Ф.) и разбойникам приезду и останову у них не было. А если воевода начнет корыстоваться казною, хлебом или солью, брать посулы (взятки.— Т. Ф.) или застав­лять на себя пашню пахать или другую работу делать, то быть ему в опале и в наказанье без пощады».
К концу XVII и в начале XVIII века границы Русско­го государства отодвинулись далеко на запад, и необ­ходимость городов-крепостей миновала. Они сослужили Отечеству свою службу и прекратили боевое существо­вание.
В 1699 году в Красном городке на валу не было ни одной постройки, а крепость была упразднена еще рань­ше. В сметных книгах 1699 года говорится: «Город Крас­ный над Синею пуст… Погреб и тайник обрушились. На
церковном месте Спаса Преображения построена часов­ня деревянная. На валу никакого городового и жилец-кого строения нет.
За Синею рекою на посаде две церкви деревянные Михаила Архангела да Николая Чудотворца. Приказ­ная изба деревянная. Возле две житницы пусты, кровли сгнили».
* * *
Красногородская земля и до наших дней сохранила следы давно минувших веков. У деревни Ганьково По­кровской волости (теперь Покровского сельсовета) в по­луверсте от нее, видны остатки древних воинских могил. У деревни Бахирево стоит камень высотой в полтора аршина (1 метр) с крестом и надписями, которые нельзя разобрать. В Синей Николе (ныне Партизанского сель­совета) найден муравленый кувшин с 500 медными мо­нетами времен царствования Алексея Михайловича, а близ деревни Липовка (Липовец) — серебряные монеты того же периода. Памятником древности является Крас-ногородский вал.
В советский период обнаружено еще несколько ар­хеологических памятников — курганная группа второй половины первого тысячелетия у деревни Никифоровка Красногородского сельсовета (совхоз «Вымпел»); мо­гильник у деревни Лятовка, относящийся к первой по­ловине второго тысячелетия; курганная группа второй половины первого тысячелетия у деревни Лукино Гра-инского сельсовета (колхоз «Светлый путь»); курганная группа на территории Покровского сельсовета (колхоз «Заря»), относящаяся к тому же времени.
В ОПОЧЕЦКОМ УЕЗДЕ
В 1708 году при Петре I в России было введено новое административное деление на губернии, провинции и уезды. Красный городок не попал в уездные города, был объявлен пригородом и приписан к Опочке. Из 7 губ Красногородского уезда образовались три волости Опо-чецкого уезда — Красногородская, Покровская и Сине-никольская.
По реформе 19 февраля 1861 года красногородские крестьяне, как и все крестьяне Опочецкого уезда, по­лучили наделы по 5 десятин на мужскую душу и угодья по русской пословице: «На те, убоже, что нам не гоже». «Освободителем» крестьян в Опочецком уезде был пред­водитель дворянства граф Сивере — владелец богатей­шего в уезде имения Жадро и многих поместий в дру­гих губерниях. При размежевании крестьянских и по­мещичьих земель были выделены в пользу помещиков большие «отрезки» от земель, которыми пользовались крестьяне при крепостном праве.
В 1887 году крестьяне деревни Мамоны Синениколь-ской волости весной захватили выгон у дворянина Оль­шевского в имении Федосово. Помещик набросился на крестьян  с  палкой.   Крестьяне  пригрозили  ему  колом.
В Мамоны выехал урядник и арестовал крестьянина Алексея Сергеева за «дерзость и угрозы». Позднее из Пскова прибыл жандармский генерал-майор Беловод-ский. Сергеева он выпустил, а Леона Ларионова поса­дил, как «главного подстрекателя и коновода». Тяжба затянулась на полгода. Полиция и жандармы сломили сопротивление мамоновцев. Ольшевский вернул себе вы­гон, а Леон Ларионов на многие годы сел в тюрьму за «подстрекательство к бунту». И таких случаев было не­мало.
В 70—80-е годы кабатчики, кулаки, купцы начали усиленно скупать «отрезки» за наличный расчет и через крестьянский поземельный банк. Многие помещики спе­шили выгодно, по высокой цене сбыть свои имения по частям, а иногда и целиком. Из крупных имений уцелели немногие — Лямоново, Покровское, Богородицкое, Яку-шово, Блясино, Олисово. К кулакам-ростовщикам пере­шли Михальцово, Анкудиново, Горбуново, Перхово, Рушково, Станкеево, Гримово, Кривоносово и другие.
Новые хозяева земли «вышли в люди» из мужиков — ломовых извозчиков, мясников, приказчиков, а грабили трудовое крестьянство как разбойники.
Старый Жигаль из Граинщины Красногородской во­лости давал крестьянам ссуды под 25—50 процентов, не­зависимо от срока задолженности, и на такие «труды» купил имение под самой Опочкой. (Теперь на бывшей усадьбе Жигалевых расположена Опочецкая восьмилет­няя школа-интернат.)
Синеникольский купец Утретский в молодости был ломовым извозчиком, потом завел лавчонку и, наконец, занялся скупкой льна. Он обвешивал и обсчитывал сво­их клиентов, спаивал, давал ссуды. Вся синеникольская округа была у него в долгу. Ни один его должник не имел права продать лен на сторону, иначе замордует,
разорит. Лен Утретский принимал только вечером, в сумерках. Днем подводы стоят, ждут. Прибывают но­вые, а хозяин бегает с большим чайником и наливает всем по чарке, а сам лишь чуточку пригубливает «за компанию». Всех величает уважительно, по имени-отче­ству. А как стемнеет—начинается приемка льна. Взве­шивает тогда хозяин как бог на душу положит. Иногда и не вешает, а просто определяет на глазок. Многих крестьян Утретский разорил, буквально довел до сумы, а сам приобрел 50 пустошей и два больших имения.

Бесплатные алмазы в фри фаер лучшие способы получить бесплатные алмазы edu4cash.ru.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16

Этой темы так же касаются следующие публикации:
  • В 2018 году в Псковской области будет реализована программ санавиации
  • Адмирал и педагог
  • Иван Афанасьевич Афанасьев
  • В Псковской области будут благоустроены 129 дворов в текущем году
  • Интересное