Песенные и инструментальные традиции
Основной элемент обряда — хождение невесты по избе — сопровождался причитаниями невесты и подружек, свадебными песнями.
В Гдовском районе перед приездом жениха под песню «Катилось солнышко по залесью» брат водил невесту вокруг свадебного стола (Гд., Зигоска 3308-23).
В Плюсском районе во время застолья в доме невесты «ПРИЗЫВАЛИ К РЮМКЕ» отца, мать, крестных родителей. Если невеста была сиротой, то стопку водки выливали в большой угол дома, поминая умерших родителей.
«Налита стопка вина, наливает шаферйца, и она кричит:
Рбдный батюшка, Димитрий Кузьмич! Стань на лыжи, двинься ближе -К нашей невесте дарагбй, К вашей дочери радной!
А отца-то нет — эту стопку в больший угол вылили. Теперь кричат маму» (Пл., Плюсса 4134-12).
<? Жених отправляется за невестой, катается по деревне
По некоторым свидетельствам, в доме жениха, собираясь в дорогу за невестой, устраивали ЗАСТОЛЬЕ (Пл., Ореховно 4178-06). Перед выездом «больший дружка» с иконой троекратно обходил женихов поезд. После каждого круга мужчины из женихова поезда стреляли в воздух.43
При отправлении жениха за невестой мать жениха причитывала. «Гости, свай люди прихадйли. Он сел на лавку, я к яму рядам села и вот всё голосила:
Што послухай, моё мйлоё дитёночка,
Што я буду просить в тебе, горькая сиротушка.
Не оставляй ты меня, горькую сиротушку,
при старости, при хворости. Ещё встречай свайх мйлаих сестёр»
(Стр., Река 3147-30).
В свадебном поезде жениха могло быть до пят-надцати-двадцати лошадей, которые выстраивались особым образом — «гуськом». Впереди женихова поезда всегда ехал дружка. Дружкой, как правило, выбирали мужчину «знающего», который хорошо помнил ход свадебного обряда и мог обеспечить благополучие свадебного поезда. «Большие дружки много должны знать, всякий прибатульки» (Пл., Манкошин Луг 4134-05). Он должен был оградить процессию от вредоносных сил, поскольку КОЛДОВСТВО на свадьбе часто было приурочено к пути свадебного поезда. Считалось, что колдуны намазывали медвежьим жиром дорогу, подклады-вали «веник-голик», посыпали дорогу песком — различными способами «портили жениха», превращая свадебный поезд в собак или волков. В качестве защиты от колдунов по пути к дому невесты свадебный поезд проезжал через зажженный костер.44
Женихов поезд останавливали — «ДОРОГУ ЗАЛАМЫВАЛИ», «перенимали свадьбу». Поперек дороги клали жердину и держали с двух сторон, требуя выкупа.45 Во время дороги к дому невесты пели свадебные песни, среди них песня «Мята, моя мята, мята зеленая» (Стр., Остров 3125-01).
ВСТРЕЧА ЖЕНИХОВА ПОЕЗДА
Встреча жениха сопровождалась возгласами-оповещениями о его приезде. «А тут скапйвши народ — полная изба народа. "Еду[т]-еду[т]! Князь еде[т], князь!"- вот на улицы выйду[т] и песни полным хорам, што баб скапйвши — вси крича[т], встречаю^]. Ну, здесь, подъезжае[т] князь» (Гд., Партизанская 3117-04). С этим этапом обряда было связано исполнение разнообразных свадебных песен.
Увидев поезд жениха, женщины со стороны невесты выходили на улицу и могли петь: «Сокол летит, и леса шумят», «Береза белая, зелена кудрявая», «Не стойте, бояры, середи чиста поля», «Стучит-гремит земля под вороным конем», «Как приехали на наш-то двор дорогой», «Здорово, друженьки, со пути-дороженьки», «Недолго веночку во горенке висеть», «Из-за гор-га было крутых» и др.
В Гдовском районе записан интересный вариант обряда встречи женихова поезда, в котором осуществлялась подмена основных персонажей свадебной игры их «двойниками».46 Жених останавливался за деревней, двое дружек ехали в дом к невесте, и там их встречали песней «Здорово, друженьки, со пути-дороженьки». Потом следовал выкуп молодой и места, и дружки забирали мнимую невесту -«сестру» (возвращались к поезду); и только после этого жених ехал к настоящей невесте.
«Приезжают, станавятца против маладый, как маладу пакупают. Пакупают эту маладу и места. Старгуютца — тагда… А жаних — там, в поезди. Иш-шё поезд стайт, дажидая. Бярут невестину тоже ни-радную "сястру", а называим-та "систрой" — девушку. Ана укрываитца бальшим платком, "красу" берёт этаку, и едут туда. Ну, два мужчины, дружкам называли, палатёнцам пирехрёстана. Вот, бярут эту "сястру", туда падъязжаю[т] к поезду, стрячают там яю. Тагда абъёдут кругом на лошади этат поезд, едут к невесты. Уже старгована. Деньги дают там какие. Тагда уже гости все садятца за стол, угашша-ютца. Патом <…> фату одевают, паёдут поездам в церкву, павянчатьца нада.
Дружки приедут туда — к невесте, первый раз, -закусывать будут. Им песню таку спают — смяш-ную, свадебную, што: "Дружки ублаёды, съели свинью с пар&сятам, курицу с цыплятам!" — ну, проста как пашутйть» (Гд., Забредняжье 3307-44).
По другим свидетельствам, во время выкупа невесты дружками жених катался по деревне (Гд., Ос-тровцы 3149-65). После того как жених приезжал в дом к невесте, с «сестры» снимали платок, а «красу» ставили на стол перед настоящей невестой.
Особое место в обрядах встречи женихова поезда принадлежало дружкам, «большим дружкам», «клётникам»,47 «брату» жениха, «шаферам». «Вот эта всё дружки далжны работать. Два чилавёка. Ани ведут всю свадьбу» (Гд., Зигоска 3307-33). Детали костюма свидетельствовали об обрядовом статусе дружки: он был одет в шубу, перевязанную полотенцем (рушником) или красным кушаком или шарфом через левое плечо или двумя полотенцами крест-накрест. Первое полотенце ему повязывали у невесты, а второе — у жениха.
Непременным атрибутом дружки был кнут. «В ево [у дружки] был тулуп по самы пяты, кушак красный падвязан, и кнут такой ремённый высокой»
(Гд., Наумовщина 3154-30). Просмоленным кнутом, вокруг которого были завиты подаренные невестой пояса, дружки стегали всех, кто попадается им на пути, «крестили» (били крест-накрест) подушки, двери; на эти подушки со следами смолы садились молодые.48
Характерная деталь обрядового поведения жениховых дружек связана с демонстрацией силы. Она зафиксирована в лексике народных описаний -дружки «ломятся» в двери, «борются» с подругами невесты. В Струго-Красненском и Плюсском районах записан обряд с участием «больших» дружек обеих сторон — невестиной и жениховой. Стоя на пороге дома, они сначала «спорились хлебами», а потом обменивались ими; при этом примечали -чей хлеб выше, тот род сильнее.49
Прежде чем пересечь порог и войти в избу, ДРУЖКИ ТОРГОВАЛИСЬ со свахами, жених выкупал дорогу. «Ишшё выйдут — ступнй-та [ступени крыльца продают]. Ишшё таргаватца нада. Таки девушки баявые — ня пустят жиниха-та: "Давайти деньги нам за крыльцо!" Плотят, а тагда выведут маладу» (Гд., Забредняжье 3307-44). Стоя на пороге дома, «дружки» и «подружки» переговаривались:
«- У нас двери скрипучи и собаки лихучи! — Мы ваши двери смажем и собак ваших уважим!» (Стр., Быстреево 3147-12).
Каждый момент продвижения жениха в дом невесты был связан с исполнением диалогов дружек и свах. «А ешшё тагда в сёнях, в калидоре задёржут: "Давай, выплачивай!" Двери закрыта. Ну, там жаних бутылачку даёт. "Ну, вить, пажалуста, тагда вхади!" Тагда он входит в дом за невёстай» (Гд., Озерцы 3306-17). «Там ево дружка берёт князя под руку и поднимаю[т] на крылец по лёс[т]ницы. Ну а тут мужики встречаю[т] князя: "Ня пустим!" Ну, там приговариваю[т] мужики свои присказки, што: "За што мы так". Тогда ёто, поезда тяне[т] бутылку, тяне[т] другую этым мужикам, которы не пускаю[т] князя к малады-то. А здесь уже молода наготове, в свайх падружках приготовлен[а]. Входя князь. Вот здесь сразу бабник [бабы] "на ура!" паднимаю[т]. Тогда пускаю[т] ево, и идут все яны за стол» (Гд., Партизанская 3117-04).
Торг со свахами имел характер шуточной перебранки, в которой короткие реплики должны были раззадорить противоположную сторону, а выкуп представлял собой развернутое действие. «Жениха встречаем. Он еде[т] к невесты. Песни паем: "Зда-рбва, друженьки, са весёлым поездам". А мы все на крыльцах, двери все кругом закрыта, мы ево не пустим:
— Што ступенек — то рубелёк, а порог — тысяча!
— О-ой! — да закричат. — Дбрага гараз[д], дорага!
— А! Дорага? Вал^йти в другу деревню! В нас ни палучити! В нас дармавой невесты нет!
Вот и бегают — где бы дварбм (й)им варватьца. Там тбжа всё закрыта. (Й)им не вайтй. Смеха-та была тожа мнбга. А патбм сагласятца:
— Ну ланна, девки! Давайти! Давайти па-чёсна-му! Ну ланна, дадим вам рубелёк.
— Ступенек — рубелёк, а за порог-та надо тысяча!
— Дбрага! А тысяча-та в мене нет, куда ж?
И эта уже "брат" женихов буде дагавариватца. "Брату" женихову больше всех дёняг нада! Пустят. Тагда он идёт, вот и тут апять таргуютца — места. "Сестра" прадаёт эта места свае жаниху, штоб яму сесть к невесты: "Пакупай места, коли хошь невесту палучйть!". Ну, тут вси идут на уступки, нёкаг-да долга таргаватца. Тагда вот и садятца и начинают песни петь, а гости уже сидят» (Гд., Юшкино 3106-28).
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44