На культурной специфике приграничных территорий Запа­да России сказывается их соседство со странами (Финляндия, Эстония и Латвия), сформировавшимися на принципиально иной культурной основе и представляющими Европейский культурный мир. В концепции культурно-ландшафтного районирования пред­ложено выделить в составе Европейского культурного мира При­балтийско-Финскую культурную область (Финляндия и Эстония), Летто-Литовскую (Балтийскую) культурную область (Латвия и Литва). При этом Белоруссия рассматривается в качестве отдель­ной культурной области, которая является переходной между русским, европейским и «основным» православным культурны­ми мирами [62]. Все эти территории, располагаясь в пределах се­веро-запада Восточно-Европейской равнины, находились в тес­ном взаимодействии в ходе этно- и культурогенеза.
А вот в отечественной этнической географии принято выде­лять на территории Восточно-Европейской равнины несколько историко-этнографических областей. В частности, северо-запад­ные территории Восточно-Европейской равнины охватывают Бе-ломорско-Балтийская и Центральнорусская историко-этнографи-ческие области. Центральнорусская историко-этнографическая область в пределах своего северо-западного сектора имеет также более мелкие подразделения: западную, северную и центральную части [28].
Если же принять таксон «подобласть» для обозначения всех внутренних подразделений историко-этнографических областей, то можно будет говорить о таксономическом заполнении несколь­ких верхних ступеней в иерархии историко-культурных районов. На высших уровнях иерархии (цивилизационном и метаэтничес-ком) в качестве основных таксонов могут выступать: культурный мир и историко-культурная страна (этот таксон принят вместо «провинции» для обозначения государств или их крупных час­тей); на этническом и субэтническом уровнях — историко-куль­турная область и подобласть, а для небольших государств на тех же уровнях — этническая страна.
Для обозначения историко-культурных районов на нижних уровнях их иерархии можно воспользоваться таксономией, пред­ложенной в концепции культурно-ландшафтного районирования. На региональном и субрегиональном уровнях иерархии это долж­ны быть историко-культурные края и земли, а на локальном уров­не — местности. Однако в реальности на стыке верхних и нижних ступеней в иерархии историко-культурных районов образуется перекрытие, т.к. таксон «край» выходит за рамки регионального уровня и не укладывается напрямую в историко-культурную по­добласть. Поэтому на данной ступени районирования возникает потребность ввести дополнительную таксономическую единицу, стоящую выше уровня земли, но ниже края и подобласти. Такую единицу можно назвать историко-культурной провинцией.
Признаки историко-культурного районирования
В качестве основных признаков историко-культурного рай­онирования должны выступать элементы традиционной народ­ной культуры. Пространственная дифференциация традицион­ной народной культуры в России имеет преимущественно зональ­ный характер, т.к. процессы этно- и культурогенеза в значитель­ной степени опосредованы ландшафтными особенностями тер­ритории, а в глобальном масштабе — природными зонами. На метаэтническом уровне зональность проявляется, например, в географическом распространении хозяйственно-культурных ти­пов, на субэтническом — наречий, диалектов и т.п.
С другой стороны, многие признаки районирования тради­ционной культуры имеют незональный характер, такие как: эт­ническая и политическая история территории, её современная этническая и конфессиональная география, и т.п. Поэтому систе­ма таксономических единиц историко-культурного районирова­ния должна быть основана на выделении одновременно зональ­ных и незональных регионов. Аналогичный подход использовал­ся в ходе разработки системы физико-географического (ландшаф­тного) районирования Северо-Запада России [20, 21].
Подводя итоги данного раздела, отметим, что новизна пред­ложенной методики историко-культурного районирования зак­лючается в одновременном использовании зональных (точнее, широтно-зональных) и незональных признаков районирования. Это позволяет наиболее полно отразить достаточно сложный феномен русской культуры в самых разных его проявлениях. По сути, соединение зональных и незональных признаков культур­ного районирования в единой сетке районов является одним из вариантов реализации идеи Л.В. Смирнягина об использовании при осуществлении районирования «плавающих» признаков [58].
Историко-культурные районы северо-запада Европейской России
В общей сложности на северо-западе Европейской России нами выделено 8 историко-культурных провинций, включающих 24 земли (рис. 31). На той же территории Р.Ф. Туровский, опира­ясь на концепцию культурных ландшафтов, выделил 17 земель и переходных поясов, которые были отнесены к Северо-Западно­му краю (полностью), Северному, Юго-Западному и Централь­ному краям (частично). Отдельно тем же автором был выделен Петербургский край, охватывающий Санкт-Петербург и его ближние пригороды [62].
В нашем варианте районирования принята иерархическая схема «область — подобласть — провинция — земля — местность», которая согласуется с зональным характером географического распространения русской культуры (северная, средняя и южно­русская зоны). Типология историкбтжультурных районов, осно­ванная на сочетании зональных и незональных признаков райо­нирования, представлена в табл. 10.
Возвращаясь к вопросу о границах исторических краёв, мож­но предложить определить их с учётом рубежей наибольших по площади политических и административных образований, суще­ствовавших на районируемой территории во втором тысячелетии н.э. Таковыми образованиями были Новгородская земля в XII веке, Ингерманландская (Санкт-Петербургская) губерния в начале XVIII веке и Ленинградская область в 1927-1929 годах, которые охваты­вали почти полностью шесть или даже семь выделенных истори­ко-культурных провинций. Важным обстоятельством является так­же рассмотрение на рубеже XIX-XX веков четырёх северо-запад­ных губерний России (Санкт-Петербургской, Олонецкой, Новго­родской и Псковской) в составе Озёрной области.
Таким образом, очевидным является включение в состав Северо-Западного исторического края пяти провинций (Ладого-Онежской, Прибалтийской, Псковской, Новгородской и Валдай-ско-Ловатской). Великолукская провинция может быть рассмот­рена как переходная к Юго-Западному краю, включающему, в частности, Смоленскую провинцию, а Тверская провинция — к Центральному краю. В случае необходимости проведения гра­ниц исторических краёв в виде «волосяных линий» более правиль­ным будет включение Великолукской провинции в состав Севе­ро-Западного края, а Тверской провинции — в состав Централь­ного края, что не противоречит сетке культурно-ландшафтных районов России, предложенной Р.Ф. Туровским [62].
Схема комплексной историко-культурной характеристики выделенных районов может включать такие пункты как:; 1) при­родная основа; 2) современное административно-политическое деление; 3) этническая и политическая история; 4) современная этническая и конфессиональная география, этноконтактные зоны;
5) наречия, группы говоров и диалектные зоны в начале XX века и во второй половине XX века; 6) историко-культурные центры (старейшие города).
Глава 16. ОЗЁРНО-ПРИБАЛТИЙСКИЙ КРАЙ
В соответствии с концепцией историко-этнографических об­ластей, принятой в отечественной этнической географии, терри­тория северо-запада Европейской России расположена в пределах двух областей: Беломорско-Балтийской и Центральнорусской.
В регионе нашего исследования Беломорско-Балтийская исто-рико-этнографическая область представлена только одной подобла­стью — Балтийской. Нами предложено в составе Балтийской подо­бласти выделить Ладого-Онежскую и Прибалтийскую провинции.
Ладого-Онежская провинция
Ладого-Онежская провинция относится полностью к северно­русской культурной зоне. Провинция расположена в пределах Се­веро-Западной ландшафтной области Русской равнины (подзона средней и южной тайги) и занимает всю восточную часть Ленинг­радской области (Кировский, Киришский, Волховский, Тихвинский, Лодейнопольский, Подпорожский и Бокситогорский администра­тивные районы). Историко-культурная провинция разделена на три земли: Приладожскую, Тихвинскую и Свирско-Вепсовскую.
До появления здесь во второй половине I тысячелетия н.э. сла­вян вся территория провинции была заселена финно-угорскими пле­менами веси. Процесс ассимиляции финно-угорского населения здесь растянулся более чем на тысячу лет, и не закончился до сих пор на крайнем востоке провинции, где сейчас ещё сохраняется слабовы-раженная Вепсская этноконтактная зона. Общая численность веп­сов в Подпорожском, Бокситогорском и Тихвинском районах по переписи населения 1989 года составляла 3,5 тыс. чел.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56

Этой темы так же касаются следующие публикации:

Городские поселения: возникновение, функции, внешний облик

Золотое кольцо России

Изменение границ Псковской земли

Демографические процессы: численность, миграция, половозрастная структура