Культура сельского населения псковского пограничья
3. Данное сообщение посвящено динамике материальной культуры крестьянства Псковского пограничья. Социальные отношения, хотя и связаны теснейшим образом с ней, тем не менее на сегодняшний день являются скорее объектом изучения историков и социологов. Изучение же духовной культуры требует иных, нежели материальная культура, методов исследования. Поэтому в силу ограниченности размеров сообщения мы решили остановиться на материальной культуре.
Описать в рамках одного сообщения все аспекты материальной культуры конечно невозможно. Поэтому речь пойдет, прежде всего, об особенностях динамики традиционной культуры Псковского пограничья, которые отличают её от остальной Псковщины и шире Северо-Запада России.
Описание изменений в материальной культуре населения Печорского, Пыта-ловского и западной части Палкинского районов стоит начать с орудий труда.
Традиционные орудия сельскохозяйственного труда, сформировавшиеся еще в эпоху натурального хозяйства, стали уступать место промышленно изготовленным еще в конце XIX в. Особенность территорий, временно входивших в состав Лат-
вии и Эстонии, заключается в том, что к моменту коллективизации в крестьянских хозяйствах уже доминировали промышленно изготовленные пахотные орудия и орудия обработки урожая из Германии, Швеции и других стран16. Эти территории в 1930-е гг. стали основным поставщиком льна в прибалтийских республиках17, а деньги, полученные от реализации льна в условиях полунатурального хозяйства, шли на покупку земли и сельскохозяйственных орудий. Причём орудия во многих волостях было купить проще и дешевле. Землю же чаще не продавали, а сдавали в аренду18.
В период коллективизации были изъяты наиболее крупные орудия сева, уборки и обработки урожая — плуги, бороны, сенокосилки, молотилки и т.д. Поскольку набор необходимых крестьянину сельскохозяйственных орудий резко сократился: соха, лопаты, вилы, косы, грабли, различного вида тара, маслобойки, то возрождение традиций изготовления домашних орудий труда не произошло.
Уже в середине 1950-х гг. стала формироваться широкая сеть магазинов по продаже промышленных товаров, в том числе инструментов, необходимых для работы в личном подсобном хозяйстве19. Снижение налогов и, как следствие, повышение покупательной способности колхозников привело к тому, что они могли себе позволить купить необходимый инвентарь. То есть личные подсобные хозяйства крестьян изучаемых районов на протяжении второй половины XX в. были обеспечены инвентарём промышленного производства.
4. Об изменениях в системе поселений было уже сказано выше. Сами же поселения, если они не становились центрами укрупнённых колхозов, сохраняли тот вид, который они приобрели в 1930-е гг. На севере Псковского пограничья это небольшой посёлок в центре деревенских угодий и хутора по их периферии. На юге — коса хуторов по всему пространству полевых угодий.
Некоторые хутора были ликвидированы в 1949-1951 гг., но не та кампания стала решающей в изменении внешнего облика деревень. Гораздо более значимыми стали ликвидация начальных школ, магазинов, клубов и медико-ветеринарных пунктов в тех деревнях, которые перестали быть центрами сельских советов после реформы 1954-1956 гг. и центральными усадьбами колхозов после укрупнения 1960-1965 гг. Молодёжь сама поехала в Паниковичи и Изборск, Линово и Родовое, а нередко и в Печоры и Псков.
Вторым мощнейшим ударом и по системе расселения, и структуре поселений стала мелиорация в середине 1970-х гг., в ходе которой ликвидировались усадьбы и даже группы усадеб. Таким образом, к началу 1980-х гг. хуторская система была ликвидирована.
По иному пути развивались центральные усадьбы укрупнённых колхозов и особенно совхозов. В целом их развитие полностью совпадало с развитием центральной усадьбы типового колхоза русского Нечерноземья.
Основная идея их переустройства сводилась к концентрации населения в одном поселении и строительстве в центре этого поселения общественного центра (сельсовет, правление колхоза, магазины, школа, медицинский пункт, дом культуры), промежуточной частной застройки, а на периферии — массы колхозных хозяйственных построек: для скота, зернохранилищ, мастерских, а в дальнейшем и гаражей как элементов уже агропромышленного ландшафта.
Предприятия соцкультбыта старались переехать в новые специализированные здания. Стали появляться помимо колхозных производственных массивов новые улицы для переселенцев из других деревень. В дальнейшем именно в них строились дома городского типа, поначалу деревянные, а позже и кирпичные. Причем
строились всегда на периферии главного деревенского массива, формируя «новую деревню» или «новые дома».
В отличие от структуры поселения изменения во внешнем виде усадьбы в изучаемом районе стали проявляться сразу же после коллективизации. Были обобществлены клети (зернохранилища и одновременно склады одежды, утвари, переработанной пищевой продукции и т.д.), картофельные ямы, различные мастерские. Резкое сокращение поголовья личного надворного скота привело к опустению большего количества хлевов и сараев для хранения сена (амбаров). С течением времени пустовавшие постройки либо ликвидировались, либо реквизировались.
Складывался нетрадиционный для Псковщиы единый двор, включавший одновременно открытый скотный двор и чистый двор, с которого были перенесены небольшие мастерские, а иногда клетушки. Собственно чистый двор (раньше там стояли еще амбары и клети) исчез.
В плане редукции усадебного комплекса приграничные районы ничем не отличались от любого другого района русского Нечерноземья.
Редукция традиционной крестьянской усадьбы, в отличие от изменений в организации поселений, началась сразу после коллективизации, и ее темпы были гораздо выше.
5. Особый интерес представляет динамика изменения интерьеров крестьянского жилища, гораздо больше зависящего от изменения взглядов на достаток и комфорт, чем от внешнего экономического и внеэкономического давления государства. Можно утверждать, что с этой точки зрения изменения в интерьере теснейшим образом связаны с изменениями в одёжном комплексе, рационе питания и наборе предметов утвари.
Надо сказать, что традиционный домашний быт, восходящий к образцам середины XIX в., стал разрушаться уже на рубеже XIX-XX вв. На смену лавкам и полатям стали приходить деревянные, а позже железные кровати, окончательно исчезли избы, отапливаемые по чёрному. Даже самодельные «буфеты» для хранения столовой утвари делались по промышленным образцам нередко с применением стекла.
Но мебель собственно промышленного производства появилась в отошедших к Эстонии и Латвии псковских землях уже в 1930-е гг., когда эти районы стали основным поставщиком товарного льна. На территории Латвии крестьяне ездили покупать мебель рижского производства в Качаново в частную лавку, а в Эстонии мебельный магазин находился в Печорах20. В основном это были комоды, но особо зажиточные покупали платяные шкафы и даже мягкие кровати.
Характерно, что эти лавки сохранялись и в первые годы советской власти, т.е. в 1940-е гг., когда во всей остальной Псковской области (округе) подобные учреждения были ликвидированы. Магазины, торговавшие готовой одеждой и бытовой утварью, были ещё более распространены и находились во многих местечках, например, в Абрене-Пыталово и Виликах (Латвия), Печорах и Изборске (Эстония).
Конечно, традиции домашнего изготовления мебели, одежды и утвари не исчезали. Полки, столы, лавки для сиденья и табуретки, рабочую одежду и лапти, мелкую утварь делали либо сами, либо заказывали деревенским умельцам вплоть до середины 1960-х гг.21
Колхозизация на некоторое время прекратила частную торговлю, не создав государственной альтернативы. Но этот период в приграничных районах длился недолго, до середины 1950-х гг., когда, как отмечалось, была создана сеть специализированных промтоварных отделов в магазинах центральных усадеб колхозов.
В этих отделах можно было приобрести типовую городскую, «культурную» мебель. Совхозизация привнесла в интерьеры деревенских жилищ еще большее
количество городских элементов, например, бытовую технику. Денежный расчет позволил в течение нескольких лет в корне изменить внутренний вид дома.
За интерьерами потянулась утварь: фарфоровая и металлическая посуда, сепараторы и многое другое изменяло сам бытовой уклад. Но самый большой удар по этому укладу нанесло строительство сначала сельских, а потом районных хлебозаводов. Дешевый хлеб вытеснил домашнее приготовление караваев, оставив в утешение хозяйкам лишь праздничные пироги. Исчезли кадушки для замеса хлеба, но главное исчезла классическая русская печь. На смену ей пришел щит, по сути, тепловой симулятор русской печи.