Военная организация «Народной воли», созданная для быстрейшей подготовки восстания и захвата вла­сти, делала основную ставку на офицерский заговор, на военный переворот. Как и все народовольцы, офи­церы-революционеры одобряли террор против самодер­жавия, рассматривая его как прелюдию и ускоритель революции. «История движется ужасно тихо,— лю­бил повторять А. И. Желябов,— надо ее подталкивать».
Глава военной организации Н. Е. Суханов на воп­рос кронштадтских моряков, только что обращенных им в народовольцев, о правах и обязанностях членов «Народной воли» ответил: «Бомба — вот ваше право, бомба — вот ваша обязанность».
Подобных взглядов придерживался и пскович Александр Викентьевич Буцевич. «Двести или около того офицеров,— говорил он,— достаточная сила для крупного предприятия, может быть, для переворота». После завоевания власти он предполагал передать ее Исполнительному комитету «Народной воли», как вре­менному правительству.
После ареста Суханова в апреле 1881 года Буце­вич  возглавил  военную  организацию.  На  этом  чрез-
вычайно ответственном и опасном посту он проявил себя с наилучшей стороны. Это отмечали и товарищи по борьбе. М. Ю. Ашенбреннер видел в Буцевиче «че­ловека большого ума, привычного решать труднейшие задачи и одаренного революционным темпераментом». По словам Э. А. Серебрякова, Александр Викентьевич оказался чрезвычайно талантливым организатором и обладал удивительной способностью налаживать свя­зи и привлекать людей.
Военный центр «Народной воли» принимал меры к созданию военных кружков в других городах. Имеют­ся сведения, что такие кружки были организованы в Москве, Киеве, Орле, Витебске, Риге, Митаве, Дина-бурге, Либаве, Минске, а также на Кавказе. Сильный кружок из моряков действовал в Кронштадте. Сам Буцевич выезжал для создания и укрепления военных организаций «Народной воли» в Николаев и Одессу, и везде он производил на военных сильное и благо­приятное впечатление.
В Николаеве Александр Викентьевич встретился с М. Ю. Ашенбреннером и его группой. Выяснилось, что группа, в целом одобряя программу народовольцев, в период восстания хочет сохранить состояние дружес­кого нейтралитета. «Мы обязуемся,— говорилось в про­грамме кружка,— не поднимать оружие против наро­да и его защитников, против протестующих и восстав­ших». А. В. Буцевич разъяснил кружковцам, что по­ложение о дружеском нейтралитете противоречиво и несостоятельно, истинные революционеры не должны занимать уклончивую позицию. Под его влиянием бы­ло принято другое решение: «Мы обязуемся по указа­нию военного центра явиться с оружием к известному сроку и в назначенное место».
Побывал Александр Викентьевич и в Одессе. Там через В. Н. Фигнер познакомился с группой офицеров и  организовал небольшой народовольческий  кружок.
Проводил Буцевич и другую работу. Им были, в частности, написаны проект прокламации к офицерам и воззвание «К вам, представители русской армии». Пытался Александр Викентьевич наладить выпуск не­легального военного журнала, но из этого ничего не вышло.
В интересах дела он заводил знакомство в выс­ших военных сферах. Вел, например, переговоры с вид­ным генералом, начальником академии генерального штаба М. И. Драгомировым.
По ориентировочным данным, военная организа­ция «Народной воли» объединяла 400 офицеров. Она имела связи в генералитете и готовила к восстанию довольно крупные силы. Весной 1882 года руководи­тель организации А. В. Буцевич только в Кронштадте рассчитывал на два морских экипажа (а это около восьми тысяч человек), на два небольших броненосца, а также на гарнизоны девяти крепостных фортов. Бо­лее чем в 40 городах действовали кружки военной ор­ганизации. Они тоже, без сомнения, в случае воору­женного выступления рассчитывали на местные гар­низоны.
Весной 1882 года А. В. Буцевича ввели в состав Исполнительного комитета «Народной воли». Вернув­шись из поездок в столицу, он активно участвовал во всех петербургских делах народовольцев.
Тогда же было решено подготовить покушение на заведующего агентурой петербургского охранного от­деления Судейкина, который с помощью провокаторов нанес тяжелый урон «Народной воле». Готовили поку­шение Михаил Грачевский и Анна Корба. Они прив­лекли и Буцевича. Но тогда народовольцам не удалось убрать с дороги одного из крупнейших царских сыщи­ков. 5 июня 1882 года они были арестованы. Судейкина же возмездие настигло позже: в декабре 1883 года ос­тавшиеся на свободе народовольцы убили его.
При обыске на квартире Буцевича жандармы наш­ли 400 экземпляров разных нелегальных печатных и гектографических изданий, газеты «Народная воля», «Черный передел», «Земля и воля», журналы «Впе­ред» и «Набат». Обнаружили у него и воззвание «К товарищам по оружию», написанное им собственно’ ручно.
Судили Александра Викентьевича весной 1883 го­да на так называемом «процессе 17-ти», по которому проходил и другой активный революционер, тесно свя­занный с Псковщиной, член Исполнительного коми­тета «Народной воли» Юрий Николаевич Богданович. Буцевич держался на суде бодро, иногда даже шутил, чем вызывал недовольство судейских. «Как офицер, изменивший знамени и своему царственному вождю», он был приговорен к смертной казни. Приговор вы­слушал спокойно, ни один мускул не дрогнул у него на лице. Позже смертную казнь заменили бессрочной каторгой и отправили в Шлиссельбургскую крепость, превращенную царизмом в одну из самых мрачных тюрем.
В сырой и темной одиночной камере А. В. Буце­вич заболел туберкулезом. Трижды его старая мать Анна Артемьевна умоляла в своих прошениях облег­чить хоть немного участь сына, но самодержец отка­зал. Не смягчили сурового деспота и трогательные просьбы невесты Буцевича Варвары Карповой вернуть ей любимого человека, за которым она готова ехать хоть на край света.
О благородстве и добросердечии Александра Викен­тьевича свидетельствует такой факт. Понимая, что ско­ро умрет, он не съедал положенную ему в тюрьме норму сахара, сохранял ее для товарища по борьбе Н. А. Морозова, который еще мог надеяться выжить. Их вместе выводили на прогулку. Чтобы Морозов не отказался   взять   сахар,   деликатный   Буцевич    гово-
рил ему, что сам не может есть сладкое. А потом Александр Викентьевич из-за слабости не мог уже выходить. 17 мая 1885 года, в возрасте 36 лет, Бу« цевич умер. Его имя высечено на памятнике рево­люционерам, погибшим в крепости в 1884—1906 го­дах.
Трагически сложились и судьбы ближайших това­рищей Буцевича. Н. Е. Суханов казнен 19 мая 1882 года. А. П. Штромберг казнен 10 октября 1884 года в Шлиссельбурге, там же казнен и Н. М. Рогачев. Их имена высечены на памятнике рядом с именем А. В. Буцевича. М. Ю. Ашенбреннер арестован в мар­те 1883 года, приговорен к смертной казни, заменен­ной вечной каторгой. Лишь Э. А. Серебрякову удалось в 1883 году бежать за границу. Честными и бесстраш­ными в борьбе с самодержавием были офицеры-наро­довольцы.
„Я, Мышкин, казнен"
В
последнюю ночь перед 1 казнью он писал письма матери и брату, думал о своей жизни, которую посвя­тил борьбе за народное счастье. Он не боялся смерти, ни в чем не раскаивался.
Вспомнилось детство, родной Псков, в котором прошли первые двенадцать лет жизни. Отца он не знал. Писарь 85-го Выборгского полка унтер-офицер Никита Мышкин умер за месяц до рождения второго сына, которого нарекли Ипполитом. Мать, бывшая крепостная крестьянка Авдотья Терентьевна, осталась одна с двумя детьми. Жили трудно, впроголодь. На­шелся добрый человек — военный фельдшер унтер-офицер Карпыч; женился на вдове, стал отчимом ее сыновьям — старшему, Григорию, и младшему, Ип­политу.
В 1855 году семилетнего Ипполита определили в Псковскую школу кантонистов, где обучались солдат­ские и унтер-офицерские дети. Еще раньше в ней стал учиться брат Григорий. В августе 1856 года школа была переформирована в военное училище для под­готовки фельдшеров, деловодов и топографов. Григо­рий ушел из школы и поступил работать в инженер­ную дистанцию, а Ипполит остался учиться на топо­графическом отделении. Училище находилось в поме­щении нынешнего Дома Советов.
В 1860 году Ипполит Мышкин окончил военное училище и, как один из лучших выпускников, был направлен в Петербург в школу колонновожатых, на топографическое отделение. Увлекся стенографией и в совершенстве овладел ею. Как первоклассный специа­лист, он был даже представлен царю Александру II.
В августе 1864 года Мышкин окончил школу ко­лонновожатых «топографом унтер-офицерского звания 2 класса». Слузйил в Петербурге в геодезическом отде­лении Академии генерального штаба. Все свободное время уделял самообразованию. Высшая математика, естественные науки, иностранные языки — таков был круг его интересов. Не забывал он и стенографию.
Здесь, в северной столице, молодой унтер-офицер все чаще и чаще стал задумываться, как жить даль­ше. Видел несправедливость царского строя, нищету трудового люда, бесправие. И самому приходилось не­легко: некоторые офицеры смотрели на топографа как на крепостного, унижали человеческое достоинство. В душе зрел протест против самодержавия.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30

Этой темы так же касаются следующие публикации:

В Псковской области будут благоустроены 129 дворов в текущем году

В Пскове был выбран ученик года 2018

Адмирал и педагог

Духовное училище.