В Себежском районе зафиксирована развитая система традиционных наигрышей на музыкальных инструментах. Можно отметить не­сколько различных сфер бытования наигрышей: пастушество (сигнальные наигрыши); тради­ционные гулянья и ярмарки (наигрыши «под пляску» и «под песни», танцевальные); свадеб­ный обряд («марши»).
Состав инструментов в местной традиции до­статочно обширен. Наиболее часто встречаются гармони и балалайки. До последнего времени со­хранялась традиция игры на скрипке и цимбалах (д. Глембочино), в том числе и в ансамбле (д. Бонда­ри). Единичными оказались записи игры на гуслях (д. Глембочино), упоминания о «дуде» (волынке), пастушьих трубах и рожках.
Встречаются воспоминания о старинной кру­говой женской пляске, во время которой пере­двигались по кругу «бочком», мелким пристав­ным шагом.
Среди наигрышей «под пляску» встречаются общераспространенные «Барыня», «Русского», «Цыганочка». Наигрыш «Камаринского» носит ме­стное название «Лявониха»; пляска сопровожда­лась исполнением «припевок» (плясовых песен), обычно — с текстами шуточного содержания («А где ж это видано» и др.).
В Себежском районе были известны и многофи­гурные псковские пляски: «Суп варить», «Лентяй» и другие. Танцевали «Талкачкй»: шли на танцы — од­ни лапти на ногах, другие на плечах — значит, будут танцевать «Талкачкй». Ночь отпляшут — двое лап­тей износят (Нища 2007-12).
Наигрыши «под песни» связаны с традицией ГУЛЯНИЙ И ЯРМАРОК — «кирмашёй». В местной традиции распространен ряд общерусских наигры­шей («Страдания», «Семёновна»), а также некото­рых других, широко известных во многих районах Псковской области («Новоржевского», «Синерец-кого»). Псковский наигрыш «Скобаря» в вариантах
«Длиннбва», «Под драку», «Скобаря потешного» бытует в Себежском районе, хотя его жители и не считают себя «скобарями»: «Мы — русские люди. А там — Псков, это уже скабщйна… скабарняк» (Том-сино 1649-14). Исполнение наигрышей на гуляньях и ярмарках сопровождалось пением частушек. Встречаются характерные описания традиционных «ломаний» и драк: как только заиграют «под дра­ку», начинали «ломаться» — махали руками, били ножом по потолку, разбивали лампы (Изотово 1634-05), дрались впотьмах, «аж ножик блисщйть» (Булавчино 2006-03).
На традиционных гуляньях исполнялись парные танцы: вальс, краковяк, па д’эспань, различные вари­анты польки («белорусская», «полька-варшавка»), «Коробочка», «Выйду я на реченьку» и другие.
С системой гуляний и вечёрок связано функ­ционирование хороводных, плясовых песен и ве-черочных припевок. В Себежском районе запи­сан ряд общераспространенных напевов и сюже­тов. Хоровод «Тережка, Тереженька» (д. Горело-во) — образец, обладающий местной характерно­стью (варианты данного хоровода встречаются в соседних районах Белоруссии).
Функционирование инструментальных наиг­рышей в СВАДЕБНОМ ОБРЯДЕ связано с не­сколькими важными моментами. Чаще всего на свадьбах играли на скрипке и цимбалах. «Мар­ши» исполнялись во время шествия невесты-си­роты на кладбище; перед наделением, когда неве­сту обводили вокруг стола; в момент наделения (в этих случаях возникало одновременное звуча­ние наигрыша и причитания невесты); на свадеб­ном застолье, где чередовалось исполнение «мар­шей» и свадебных песен — играли и пели всем гос­тям, сидевшим за столом, по кругу.
Музыкальные инструменты традиционно ис­пользовались также в обрядах ОБХОДА ДВОРОВ на Рождество и Пасху — для сопровождения пения колядок и волочебных песен.
Раздел 10 ДЕТСКИЙ ФОЛЬКЛОР. ИГРЫ
В Себежском районе распространены многие из­вестные детские игры.1 В зависимости от вида и ус­ловий, игры делятся на зимние, проходившие в до­ме, и летние, в которые играли на открытом воздухе.
Среди зимних игр можно назвать общеизвест­ные «Золото хоронить», «Кот и мышка», «В журав­ля» (в других традициях эта игра называется «В во­рона»). Интересны местные варианты многих игр.
«Сахар колоть»: становятся спинами, зацепля­ются руками под локти и приподнимают друг друга.
«В репку»: садятся друг другу на колени, водя­щий ходит, подходит к «бабке»:
«- Бабка-бабка, свиньи в огороде!
—    Иди выгонь, и рёпинку вытянь, и обколоти».
Водящий вытягивает всех по очереди, потом -«бабку». Когда «бабку» вытянут, ее колотят (Влазо-вичи 2118-36).
Играли в «Волка и овечек»: все садились в ряд, выбирали «пастуха» и «волка».
«- Пасу-пасу до вечера, Домой гнать нечего. Волку шкурнику, А мне мясйнку. Волк-волк, где пить?
—    Под кроватью».
Пока «пастух» ходит, «волк уносит овец», одну за другой, пока всех не переносит. Тогда «пастух» идет к «волку»:
«- Волк-волк, ти видел моих овечек?
А какие они?
-Белые.
Белые дорожкой бёгли».
«Пастух» ищет «овечек», гонит домой. Тогда «волку» баню топят, «волка» в баню зовут.
«- Волк-волк, иди в баню.
Какие дрова?
Берёзовые.
Не мой дух».
Отказывается идти, пока не скажут «волчья гру­ша». Тогда «волк» идет в баню и его «парят»: ло­жится на пол, все его шлепают (Влазовичи 2118-37).
Летом играли обычно на лужайке или на пожне. Как правило, упоминаются подвижные игры. Во многих случаях летние игры связаны с детским ПА­СТУШЕСТВОМ.
«В огурцы»: становятся в круг, берутся за руки. Кружатся как можно сильнее, кто отлетит — смеют­ся, говорят: «Вот огурец отлетел». Этот выходит из игры. Играют, пока не останется человек 5-6 (Мос-тище 2149-25).
«Солома горит»: делают ямочку, вкапывают колышек, вокруг каждый кладет по камешку. К колышку привязывают веревку, один бегает, дер­жась за веревку, и не пускает к камешкам. Ос­тальные бегают и кричат: «Солома горит!» Ста­раются схватить свои камешки. Чей камешек ос­танется последним — тот водит (Мостище 2149-25).
Распределение ролей в игре происходило с по­мощью считалок.
«Дрыгадан, дрыгадан, На чатыре загадан. Пятьсот Кузьма, Панамарь Илья, Кошка-валбшка, Калека вон!»
(Глубокое 2123-28).
«Дранка, гранка, фига, 6га, Здна, бёна, боп!»
(Новое Луково 2135-02).
Область фольклорных жанров, связанных с дет­ским пастушеством, включает в себя также различ­ные заклички и приговорки.
«Сблнушка-маменька, Закатйся раненька, Твай детки плачуть, У масла макають, Тибё дажидають.
Прыгаим вот так вот, прыгаим, танцуим прб-ста. В любой день, проста мы у поли вот паслись, и нам долга пасти ниахота, так вот сматрбли на сол-нушка, и прасйли солнушка вот так вот. Прыгали» (Горелово 2014-34а).
«Гойки-пагойки, Пагбним дамбйки, Чёрэз калатоуки. Висить жаба ны ламу, Хто атзавётца — то й таму. Молчать, как лук торчать, А мне можна гаварйть, Каши з маслам наварить»
(Горелово 2014-35).
Образцы Себежского детского фольклора см. в публикации: Мир детства и традиционная культура. М., 1995.
Раздел 11 ЖАНРЫ НАРОДНОЙ ПРОЗЫ. ЗАГОВОРЫ
ОБРАЗЦЫ ТЕКСТОВ. ПЕРЕЧЕНЬ ЗАПИСЕЙ
ПОВЕРЬЯ, БЫЛИЧКИ, ЛЕГЕНДЫ
Фольклор Себежского района богат жанрами устной прозы, связанными с представлениями и ве­рованиями об устройстве окружающего мира, чу­десных явлениях, нечистой силе и колдовстве. Зна­чительная часть этих жанров обладает сходной те­матикой и образами, а также художественными средствами и приемами. Вследствие этого многие былички, легенды, а нередко даже бытовые расска­зы, принимают форму сказочного повествования; в то же время сказочные и легендарные образы про­никают в сюжеты быличек. Таким образом, можно говорить о данных жанрах как о принадлежащих к единой сфере.
В основе многих типичных для Себежского рай­она быличек лежат представления о ЧУДЕСНОЙ СИЛЕ КОЛДУНОВ И ЗНАХАРЕЙ. Чаще всего колдовство связывали с особым значением иван-ской ночи. Распространены былички о ведьме, вы­лезавшей из трубы; о закликухе, отнимавшей моло­ко у коров; о поимке знахарем заломщицы и ее на­казании.
№ 1.   Ведьма вылезала из трубы
[На Ивана] «пияли песни мы на дварё тама-ка. Ну, и я прышла — у мене клубнику было вот тута-ка в агародчику мнбга. Я прышла и села пад вакнб пильнавать,1 каб ни прибегли ужо в клубник у мой.
Ну, я пасидёла — нётути. Али гляджу: як ишёу’ мальчбнок, вот у ёйный хате, Варанёцкый. Малец, так ну, яму лет пятнадцать може былб, може ббль-ши. Идёть этат мальчбнык — зразу сагнувся, и ра­кам, ракам, палзкбм паузёть па дарбги. Я-та думаю
—    у мой клубник паузёть ён. Не-а, дарбгай и папблз
аж туды. Я з?сё у вакнб гляджу. Гляджу — папблз, ра-
загн^вся и дамбу пабёг.
Прышбу и гавбрить: "Мама, ты спишь?" — а ана гавбрить: "Не, уже, сынок, устаю". — "Мама, а я ж чуть живый прибег". — "А чагб?" А тут вот хата ста­яла, прбти маёй хаты. Гавбрить: "Прбска2 узлёзши, с трубы лёзеть, и з мятлбй, с трубы вылезаить. И лё-зеть з мятлбй, и метёть кала трубы. Я, — гавбрить,
—    як увйдеу, што ина лёзеть с трубы, дак аж абмёр,
чуть прибег дамбу". Вот якйи люди были!».
д. Дедино 2113-18. Исп.: Скрипка М. И., 1902 г. р. Зап.: Шишко­ва О. В., 10.07.1986. Расш.: Мехнецова К. А.
1    «Пильнавать» — стеречь.
2    «Прбска» — Прасковья (имя).
№ 2.  Чаровница закликала коров
«Чаравнйца бегала, бегала. Па ржи бёгаеть, го­лой галавбй. Проста прастая женщина. На некото­рую гаварйли у нас, адна была такая.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53

Этой темы так же касаются следующие публикации:

20-е годы Западный Берлин.

«Создавала эпоха поэтов»

Сахаровские слушания в Риме

Нас собралось трое