Имена и судьбы
Обращает на себя внимание в тексте неоднократное упоминание заслуг Окулича-Казарина по охране и спасению псковских памятников, особенно в 1914-1919 годы. Это, конечно, не случайно. Но что имел в виду автор статьи? О том, как ученый защищал старину в революционные годы, мы, к сожалению, конкретно не знаем. Но в эмигрантской прессе упоминался такой случай из жизни Окулича-Казарина. В 1918 году, во время немецкой оккупации Пскова, готовилось строительство оборонительных укреплений на территории Кремля. Русский генерал употребил все свои силы и влияние, чтобы, пройдя множество военных инстанций, включая командующего германскими войсками, сделать почти невозможное: он-таки убедил немцев отказаться от их варварской затеи. Если всё так и было на самом деле, то лишь за один этот поступок Н. Ф. Окулич-Казарин достоин того, чтобы его имя было занесено в историю Пскова золотыми буквами.
И, наконец, о местечке Обер-Пален. Современное его название -Пыльтсамаа. Минувшим летом члены Общества русской культуры в Эстонии провели в нем полевые изыскания, но могилы Окулича-Казарина так и не нашли. Остается надеяться, что эти поиски, как и поиски всего нового, что связано с замечательным подвижником русской культуры, истинным патриотом и гражданином Пскова, будут продолжены.
О. КАЛКИН
«Это положение создает нестерпимую душную атмосферу…»
Николай Николаевич Тутолмин родился в семье отставного ротмистра в Петербурге 22 декабря 1877 года и 7 января 1878 г. был крещен в Казанском соборе.
Документы, хранящиеся в архивах Псковской области, не дают возможность проследить путь ученичества. Известно, что в 1904 году Николай Николаевич окончил Военно-медицинскую академию по отделению нервных болезней и в предреволюционные годы получил звание профессора медицины.
Начавшаяся революция, тяжёлое материальное положение и ухудшение здоровья заставляют семью покинуть Петроград и поселиться в Дубровках Порховского уезда Псковской губернии. Здесь Тутолмины получают небольшой надел земли (22 десятины из 150 прежнего владения), сохраняют молочную ферму, а главное, дом, где может разместиться его многочисленное семейство: 9 человек, из них 6 детей.
Во второй половине 1918 г. Тутолмин устраивается работать врачом в г. Порхове. На съезде медицинских работников Порховского уезда его избирают заведующим лечебным подотделом. Много сил отдаёт Николай Николаевич созданию инфекционного барака для больных тифом и оспой. Эпидемия уносит сотни жизней. Только за первое полугодие 1920 года в порховской больнице скончались 375 человек, но тысячам жизнь была сохранена. При отсутствии медикаментов Тутолмин организует работу по сбору лекарственных трав, предлагает создать лабораторию по изготовлению оспенного детрита. Особенно плодотворной была деятельность Николая Николаевича по обследованию и улучшению материального и медицинского обслуживания детских приютов. В марте 1920 года на III уездном съезде медицинских работников Н. Н. Тутолмин делает несколько сообщений, в которых обосновывает необходимость создания отдельной больницы для туберкулёзных больных, но главное — привлекает внимание медицинской общественности к детям.
На съезде его избирают заведующим отделом по охране здоровья детей.
В1923 г. Тутолмин принимает участие в создании рентгеновского кабинета, приобретает медицинские инструменты, привлекается к разработке планов развития медицинских учреждений уезда.
Летом вся семья работает на ферме и в огороде, так как оплата труда врача зависит от объёма самообложения крестьянских хозяйств. Так продолжалось недолго. В апреле 1924 г. Президиум ЦИК направляет в губернии циркуляр с грифом «секретно», в котором говорится о необходимости в ближайшее время «устранить прежних владельцев от фактического пользования и управления своими владениями».
Н. Н. Тутолмин из г. Порхова был переведён в Дубровки, где работал врачом с апреля по октябрь 1924 г.
В восьмикомнатном доме семья доктора занимает только две, а остальные отводятся под стационар и прием больных. Н. Н. Тутолмин одновременно заведует и подсобным хозяйством при больнице, включая и молочную ферму. На глазах бывшего хозяина усадьба и хозяйство приходят в упадок: требуется ремонт крыши, побелка стен в доме, идет заготовка дров прямо в вековом парке…
Не имея возможности что-либо изменить, Н. Н. Тутолмин обращается в уездный отдел с просьбой перевести его обратно в г. Порхов, так как необходимо учить детей в школе второй ступени, да и для жены нужно подобрать какое-то место работы, так как «на жалованье участкового врача содержать семью совершенно немыслимо». Из документов узнаём, что в 1924 г. было введено бесплатное медицинское обслуживание, а ставка врача увеличилась с 12 до 42 р. в месяц.
Не получив ответ на два послания, он 18 августа отправляет семью в Порхов, и пишет третье заявление, в котором даёт несколько иную мотивировку своей просьбы. «Должен пояснить, что, несмотря на прекрасное персональное отношение ко мне и моей жене местного населения, это положение моё в Дубровках создаёт для меня нестерпимую душную атмосферу, подавляет энергию и не даёт возможность достаточно развить инициативу, а потому, если мне не будет предоставлено службы в Порхове, я бесповоротно решил уйти из Дубровок, дабы окончательно и для всех наглядно «отрешиться от старого мира».
10 октября 1924 г. Н. Н. Тутолмин получает разрешение передать 5-й медучасгок своему заместителю Я. К. Кириллову. Он отказывается от земельного участка и имения, переезжает в г. Порхов и временно получает место врача в амбулатории. Казалось бы, всё нормализовалось. Но в марте 1925 года в связи с принятием закона о выселении бывших помещиков из имений, волна гонений усилилась.
Под страхом выселения живут Тутолмины весь 1926 год, хотя с января Николай Николаевич вновь работает врачом по охране здоровья детей и заведует амбулаторией. 3 апреля 1926 г. уездная комиссия постановляет: «Считать Тутолмина с семейством подходящим под дело постановления ЦИК о выселении с национализацией имущества и лишении прав землепользования», т.е. того, от чего он сам отказался в 1924 г. (!)
6 мая это решение было утверждено губернской комиссией. Всё это ухудшает состояние здоровья Николая Николаевича, который уже с 1917 г. страдает хроническим плевритом. В августе 1926 г. Н. Н. Тутолмин среди больных туберкулёзного санатория -Холомки», созданного на базе имения покойного князя Андрея Григорьевича Гагарина после высылки княгини Марии Дмитриевны и княжны Софьи Андреевны. Из санаторной карты узнаём, что 48-летний пациент
весил всего 65 кг (!). Лечение продолжалось до 23 сентября, но улучшения здоровья не произошло.
11 декабря этого же года семья выехала в Ленинград, где и сейчас живут его наследники.
М. МАРКОВА
Неудавшаяся затея графа Гейдена
Граф Петр Александрович Гейден был в дореволюционной Псковской губернии одним из крупных помещиков и известных общественных деятелей. Поселившись после выхода в 1894 году в отставку в опочецком имении Глубокое, он в начале XX века владел более чем 9 тыс. десятин земли, на которых применял многопольные севообороты, использовал достижения агрономической науки, построил небольшие заводы по переработке сырья. В течение 1895-1906 гг. он являлся уездным предводителем дворянства, возглавлял российское Вольное Экономическое общество, в 1906 году стал депутатом I Государственной Думы и одним из создателей партии октябристов.
К числу его инициатив на посту Опочецкого уездного предводителя дворянства относится попытка открыть в Глубоком почтово-телеграфное отделение. Необходимость этой меры не вызывала сомнений: ближайшее отделение располагалось в 15 верстах от Глубокого — при почтовой станции в Звонах; письма вынужден был доставлять волостной старшина, которому и без того дел хватало. А между тем, в течение 1900 года только в адрес Глубоковского волостного правления было направлено почтой 103 различных пакета, получение которых из-за нерегулярной доставки нередко задерживалось. Поэтому в 1900 году граф П. А. Гейден обращается в адрес начальника Петербургского почтово-телеграфного округа с ходатайством об открытии отделения в Глубоком, предлагая свои услуги. Он согласился бесплатно предоставить для этих целей сроком на три года помещение с отоплением и «отпустить потребное количество столбов для устройства телеграфной линии». Но Главное управление почт и телеграфов ответило, что «отделение в названном селе может быть открыто, если граф Гейден сверх оказываемого пособия внесет 495 руб., из коих 300 руб. — на устройство телеграфа и 195 руб. — на заготовку мебели и на канцелярские расходы на 3 года и примет на свои средства перевозку почт от станции Глубокое до Звонского почтового отделения и обратно».