Мы ни [а]тдавали,
Вас, сватки, дажидали. <…>
В нашей нявёсты
Адна бров — сто рублёв,
Да глаза — двести,
А за саму нявёсту и цаны нету»
(Опоч., Сорокино 2166-07).
«У нас нявёста —
Адна бров — сто рублёв,
Каса — тысича,
А панйже пупа — там и цен нет никагда»
(Опоч., Власово 1585-42, 43).
Выкуп платили крестный и крестная — давали вина, «гостинца», пирог (Опоч., Сорокино 2166-07).
Жених должен был выкупить невестину косу. «Приёдит жанйх зы нявёстый. Вот, например, как приязжает, тагда вот какую дёвачку небальшую, систрёнку, ставят. <…> Я вот, например, нявёста, сижу, а систрёнка, например, у меня небальшая, -станавйтца, берёт маю косу, берёт ножницы и дер­жит: "Плати денежки! Ни заплотишь денежки, ат-рёжу касу!". И плотют денежки» (Опоч., Черниц-кое 2298-38).36
На выкуп косы приговаривали:
«Каса гарйт,
Сто рублей хатйть!»
(Краен., Агарышево 1554-30).
«Нож тачу, касу резать хачу! Давайти палтйну — на печь падвйну!»
(П.-Г., Блажи 2259-03).37
Во время выкупа старшая боярка «протягивала жениха»:
«Ну, батюшка крёстный, мужик честный,
Пыдайдй паблйжи да пыкланйсь панйже.
Вы сватались, хвастылись,
Што у вас багатыи,
По три карйта золыта зарыта,
А в вас три кала забита да бараной накрыта,
Да бараньи яйца намест замка павёшина,
Сядити срать — на вси сторыны, знать.
— Вот, бывала, в свадьбу, што смяшнёй, то луч-ши. Жиниха пратягывыють. Эта как жанйх зы ня­вёстый приходя» (Краен., Мышково 1539-47).
«Старшая наша баярка [кричит]: "Чаво пришли бяз спросу, пайдёте дамой бяз носу!" Шутка такая была…» (Краен., Мозули 1544-05).
Со стороны жениха также в шутку могли ругать невесту:
«Наша невеста дабра,
Каса талстая, как палёно,
А галава голая, как калёно!»
(П.-Г., Крылово 5022-26).
В д. Рогаткино боярки требовали, чтобы был пирог, гостинцы, бутылка водки — «спорятся», бра­нятся: «Вы ездили сватались, хвалились, што "у нас стучйть и гремйть и сад сзади бяжйть". А мы ехали — в вас нет никаво. Адны мачйла. Мачйла астровь-ем агарожены», — спорятся боярки с поезжанами (Краен., Рогаткино 1637-25).
Записаны воспоминания о том, что раньше бо­ярки бранили жениха песнями: «Бранять всяким разным яво. <…> А анй яму адно пают и пают, как он выкупая. И всё мало и мало. И припявають, што, стала быть, "наша нявёста хараша", а аттуль кри­чать, с парогу, что "наш жанйх лучше", — пясням-то как-то, мне ни сказать… Пяснями так ругаютца. Ну, на что свадьба — вясёлье. <…> За сталом дявчаты сидят и баярки, и кричать: "Дайти касу, галаву сня-су у нявёсте, если жанйх ни заплотя!". А нявёста си-
дйт на падушках. Ну, чатыре падушки, жениху — па-душка: "На кажйнный угалок паложь рубялёк, па-сярёдки пастав бутылку"» (П.-Г., Мошино 2258-12).
В последнюю очередь девушки требовали вы­куп за подушки, на которых сидели жених и невес­та. Плат стелят: «На каждый угалок рубялёк, пасе-рёдке — штоб был пирог!». Жених заходит по лав­кам, чтобы сесть к невесте (Краен., Габоны 1615-01). Если подушку «утянут» (украдут), на голой ска­мейке не садились — «брат бёгае» (дружка), выкупа­ет подушку, сажает жениха на подушку (Краен., Ро-гаткино 1637-25). «Вот аны и выкупае уже — жанйх или "брат" женихов, каторый вязе яво: к вянцу везё, ат вянца вязе. Тот выкупая вот эту падушку. <…> Тагда уже падушка эта жениху йхниму дастаётца. Тагда вот паспорютца, баярки вон из-за стала вы-ходють. Заводют жениха туда к нявёсте. Тагда си-дять стол. Тагда начанаитца уже абёд. <…> А же­ниха заводя крёсный или "брат", каторый яво вязе на канё. <…> И тагда ён за руку яво берё и за стол к нявёсте заводя. И сажая к невесте. Тагда вот на-чинаетца абёд. Садятца вси гости и угашшаютца» (П.-Г, Песечек 2261-05).
На выкуп подушки приговаривали:
«Йатыри вугалка, Йатыри рубелька, Пысярёдачки питачок»
(Новорж., Свиномурово 4995-06).
Как только женихова родня выкупила стол, не­вестина родня выходила гулять на улицу: «Свадёб-ники гуляют в доме. <…> Те [со стороны невесты] гуляют где-нибудь на улице, если тепло. И вместе со свадёбникам смешаютца и будютце [то есть пля­шут, поют], коль уж захмялёли. <…> Жениховы -свадёбники, а нявёстины — кашники…» (П.-Г., Анд-рохново 2281-04).
Перед венцом жених и невеста не ели.
Приезд жениха и застолье в доме у невесты со­провождались свадебными песнями:
«Приёхыли гости, уже савсём на улицу падъяз-жають, к улице уже, блйзинька, к нявёсты. Тада яны ёту песню и пають, што уже: "Не было гастёй, а панаёхыла"» (Опоч., Огурцово 1623-11). «Лятал салавёй вакруг сада» пели, «как уже приезжають паезжане за нявёстой. И вот уже встречають их, и эту песню пають» (Опоч., Власово 1585-18). «Он [жених] падходит к сталу, нявёста сидйть с баяр-кам. Он падхбдя, а тут кричать баярки, што: "Яс­ный сакол, ни лятай высако"» (Опоч., Власово 1585-40, 41). «Гбсти к нам, гости к нам, дарагйи к нам» пели, «жениха встрячали, вот и пели. <…> Жениха будут сажать [за стол] и пають» (Опоч., Го­рушка 1623-01, 04).
За столом опевали жениха и его родню, призы­вали: «Князёк малоденький, расскажи, пажалуйста, пра свайх пра гбетенек». Боярки «всю роду припе-
вают», и каждый, кому поют песню, должен «по­клониться через стол» (Краен., Рогаткино 1637-22). «Опевают бабы» в путь-дорогу: «Княгйня-душень-ка» и «Маладой князёк», по имени называют (Краен., Габоны 1615-01).
<? Наделение жениха и невесты перед венчанием, отправление под венец
За столом жениха с невестой наделяли вместе: «А уже када жанйх приёдя к нявёсты, тада уже ня­вёстины все гости, матка, батька ныдяляють. <…> Кладуть — там хто рубаху, хто там… Хто што, хто дяньгам кладуть. Вот такую стапу ныкладуть. <…> Харашо, красиво, што вот так вот, мыладыи всё кланяютца, абэи разым, всё абэи разым» (Опоч., Саломахи 1623-29).
Во время наделения приговаривали:
«Кладём серебро, Штоб жили дабро, Кладём медные, Штоб жили не бедные»
(Краен., Покровское 1555-01).
Когда невесту отправляли под венец, снова зву­чали причитания матери, невесты и хоровые при­читания девушек:
«Мой кар(и)мйлиц род(ы)ный батюшка, Прихвати маю б^йнаю галовушку, Штоб мне идти тапёрь к няроднаму батюшки, И как мне уладить будя няроднай матушки?»
— пели подружки, отправляя невесту к венцу -«девушки собравши, одна заводя, самая главная, её на вси свадьбы звали» (Краен., Агарышево 1554-23).
Невеста голосила:
«Ох, мамынька мая радйтелька…
Ох, прашшай, мая дарагая маменька,
Кто тяпёрь мяня правёдает?
Аставила ты меня, сиратйнушку горькую»
(П.-Г, Позолотино — Марково* 2297-15).
Во время наделения перед отъездом к венцу мать невесты причитала:
«Мае мйлыя дётетка,
Ныдяляю я тибя, сиротушка,
Атпускаю ва чужие людюшки.
Мае мйлыя дететка,
Ни забувай миня, сиротушку,
Лятай ка м(ы)не вмёста ейзыва голыба,
Ох, лйхынька м(ы)не!
Мае мйлыя дётетка, <…>
Спасйба тябё, мйлыя дётетка,
Што ты м(ы)не пымагала работыть
тйжкыю работушку, Горькой сиротушке. Тапёрь атставляешь миня,
горькыю гарюшеньку, Анну-адинёхынькыю»
(Новорж., Тарасово 2188-10, 11).
Сестра причитала:
«Люббвная мая ейзыя загбнюшка,
Атставляешь миня, горькыю сиротушку, Улятаишь ты в чужие людюшки, Абвязывыешь буй(и)ныю галовушку»
(Новорж., Тарасово 2188-12).
Повсеместно, когда невеста выходила из дома, пели песню «Стой, калинушка, не шатайся». На отъезд также пели «Ты ня стой, бярёзушка, ли крыльца»», «Ваязжала Вёрачка са двара», «Бярёза, бярёзушка белая».
К ВЕНЦУ ЖЕНИХ И НЕВЕСТА МОГЛИ ЕХАТЬ РАЗДЕЛЬНО. Жених мог не заезжать за невестой перед венцом. Тогда они встречались пря­мо в церкви: «Аны ж раньши ёхыли — впярёд жанйх ёдит в цёркву, патом нявёста. <…> Жанйх с сваей пыяздой ёдя, бывала, в цёркву, а нявёста с сваей пыяздой» (Краен., Барашково 1544-19). «Эта уже сичас, в эта время стала, што вот приезжает жених зы нявёстый. А ка мне, лйчна, ни приезжал. А сра­зу везли в цёрков. Там нас свадйли, в церкви» (Опоч., Черницкое 2298-38). «Меня ныдялйли, и жениха ныдялйли, приёхыли мы в цёрькву врозь. У меня свайх было шесть падвод, и у яво — семь. При­ехали в цёрькву, нас пывенчал поп, как абычна, та-да все к нявёсти приехали. Эта называетца — рука-бйшники. Вот у нявёсти тут бабы кричать пёсьни зы сталом, эта толька у нявёсти, а у жиниха ни па-ють. И тут паугащаюца тада приязжане…» (Опоч., Терехи 2267-04).
?ф- Дорога к венцу, свадебный поезд
Сани молодых были нарядно украшены: невес­та с женихом сидели на подушках, сзади вывешива­ли покрывало (цветная «выкидка» — самотканая, с «шариками» — кистями гарусными), на коленях что-то постлано (П.-Г., Смолены 1629-09). «Кони бяжать, шаркй "бряк-бряк-бряк". Кругом шеи каня шаркй навязаны. И вот лашадя бяжать. И эты шар­кй брякають. А к дугам ленты привязаныи. Какая бальшая свадьба — многа лашадёй бяжйть. А ни-бальшая, так там дясятак бяжйть, пятёрка» (П.-Г., Песечек 2261-05).

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45

Этой темы так же касаются следующие публикации:

Изменение границ Псковской земли

В Псковской области в Острове открылся кинотеатр

Холмский район.

Мезоклиматический эффект Псковско-Чудского озера.