В 2005 г. в московском изда­тельстве «Русский путь» ожида­ется публикация ценного источни­ка по истории Северо-Западной армии и Гражданской войны в России в целом -дневников контр­адмирала В.К. Пилкина. Они ока­зались доступны исследователям благодаря многолетним усилиям известно парижского историка Николая Николаевича Рутыча, а также исключительной любезно­сти Никиты Сергеевича Соколь­ского (Фонтенбло, Франция). Зна­чение этого документа станет по­нятным, если вспомнить, что ав­тор его был морским министром в Северо-Западном прави­тельстве, человеком, очень близким к генералу от инфантерии Н.Н. Юденичу.
О трагических событиях «русской смуты» написано и из­дано немало мемуаров (вспомним хотя бы воспоминания А.И. Деникина, барона П.Н. Врангеля, А.В. Туркула, П.Н. Мах­рова). Напомним: все они созданы уже после событий Граж­данской войны. Их авторы прекрасно знали ее итог на том или ином фронте и, говоря попросту, писали «задним числом». В отличие от них, дневник или «журнал» («вахтенный журнал») адмирала В.К. Пилкина передает переживания, надежды и оцен­ки действий участников в ходе самих событий. Поэтому он дает
Емелнн Алексей Юрьевич — зав архивохранилищем русского флота Российского государственного архива военно-морского флота (Санкт-Петербург).
нам возможность представить себе подлинную картину или, вернее, панораму того, что автор видел и знал на данный мо­мент. Это передает нам «чувство времени» в Белой армии ге­нерала Н.Н. Юденича в 1919 и 1920 гг. Ценность же документа лишь возрастает оттого, что автор его был человеком незау­рядным.
Владимир Константинович Пилкин родился 11 июля 1869 г. в Санкт-Петербурге в семье капитана 1 ранга, а позднее — пол­ного адмирала Константина Павловича Пилкина (1824-1913), известного специалиста в области минного дела. Владимир, старший из пяти сыновей, пошел по стопам отца и в 1890 г. окончил Морское училище. В молодости много плавал, вскоре после окончания Минного офицерского класса был назначен на строившийся в Тулоне эскадренный броненосец «Цесаревич», на котором в 1903 г. пришел в Порт-Артур. В период Русско-японской войны, будучи старшим минным офицером «Цесаре­вича», участвовал в обороне Порт-Артура. В сражении 28 июля 1904 г., несмотря на осколочное ранение лба, принял участие в восстановлении управления вышедшего из строя корабля, за что был удостоен ордена Св. Георгия 4 ст.
По окончании войны В.К. Пилкин стал одним из организа­торов, вице-председателем С.-Петербургского военно-морского кружка, в котором тогда плодотворно работали М.М. Римский-Корсаков, А.Н. Щеглов, А.В. Колчак и др. По окончании Нико­лаевской морской академии (1908) служил в Морском Генераль­ном штабе, командовал эсминцем, а с конца 1911 г. — одним из четырех строившихся новейших дредноутов — линкором «Пет­ропавловск». В первые месяцы Великой войны, когда корабль еще не вошел в строй, исполнял обязанности помощника на­чальника Морского Генерального штаба — «мозга флота». В конце 1916 г. был произведен в контр-адмиралы и получил в командование 1-ю бригаду крейсеров Балтийского моря. На этом посту Владимиру Константиновичу пришлось пережить тяжелые дни Февральской революции, когда он вместе с контр­адмиралом Д.Н. Вердеревским всеми силами старался не до­пустить пролития крови в Ревеле, затем -тягостное ощущение постепенного неотвратимого развала флота. Тем не менее он
оставался любимым начальником. Когда в сентябре 1917 г. Д.Н. Вердеревский, ставший уже морским министром и чле­ном Директории, пожелал видеть В.К. Пилкина своим помощ­ником, матросы были возмущены1.
Из различных отзывов о Пилкине приведем лишь два.
Служивший на «Цесаревиче» молодой мичман Д.И. Дара-ган в письме к родным от 25 мая 1904 г. дал своему сослужив­цу такую характеристику: «Минер Пилкин — сын адмирала. Немного загадочная для меня личность. Хороший специалист, умный, кажется, человек, холостой, довольно красивое лицо. Говорит мягко и приятно, очень любезен. Изредка проскакива­ют фразы: когда у нас будет республика или конституция. Вот тут-то я его и не понимаю. В общем, очень милый господин»2.
А вот мнение контр-адмирала С.Н. Тимирева, высказан­ное уже в эмиграции: «Пилкин был человек очень твердых пра­вил, без тени заискивания и подлаживания к начальству, никог­да не задумывавшийся высказать всю правду, как бы она рез­ка ни была. Обладая острым умом и серьезным образовани­ем, он был всегда склонен к критике и сарказмам, что тоже не очень нравилось начальству. Кроме того, Пилкин был большой либерал и в дореволюционное время пользовался репутацией "красного". По складу своей натуры он, пожалуй, был скорее кабинетный человек, из которого, однако, мог выработаться прекрасный общественный и политический деятель, военная же служба к нему как-то не подходила. Тем не менее, это не поме­шало ему быть прекрасным командиром и выдающимся ад­миралом. Характерной особенностью его натуры была внут­ренняя порядочность — "джентльменство" в лучшем значении слова, что дается только избранным натурам, имеющим слу­чай получить хорошее воспитание»3.
Почти весь 1918 г. бывший адмирал провел в туберкулез­ном санатории Нуммела, находившемся в лесах, в более чем 100 км по железной дороге от Гельсингфорса. В начале еще можно было платить из остатков адмиральского жалования, но затем пришлось продавать вещи… Выздоровления добиться так и не удалось.
С конца 1918 г. он с семьей проживал в Гельсингфорсе по­чти без средств для жизни и лечения, страдая от болезни и
морально — от трагедии России, родного флота, редких, но страш­ных сообщений о судьбе оставшихся в Петрограде родствен­ников, прескверного отношения финнов к «застрявшим» на их территории русским. Адмирал, не имеющий возможности по­мочь арестованным финнами сослуживцам. Адмирал, выселя­емый с нанимаемой квартиры потому, что она понравилась финке. Понимающий, что все это — почти неизбежная месть за политику России по русификации национальных окраин, но все же нет-нет, да и жалеющий, что он — адмирал без пушек.
Вокруг него, как старшего по чину, группировались быв­шие морские офицеры.
6 января 1919 г. адмирал впервые встретился с генералом Н.Н. Юденичем. Подробная запись В.К. Пилкина об этом зна­комстве была воспроизведена в книге Н.Н. Рутыча «Белый фронт генерала Юденича» (М., 2002).
Деловые, а затем и личные отношения с генералом Юде­ничем отразились на положении адмирала. В январе 1919 г. он вошел в военное управление при созданном усилиями А.В. Кар-ташева и П.Б. Струве Особом комитете, во главе которого стал генерал Н.Н. Юденич.
К сожалению, тетради, ведшиеся между 11 мая и 18 ок­тября 1919 г., бесследно утрачены.
В связи с назначением 10 июня 1919 г. адмиралом А.В. Колчаком генерала Н.Н. Юденича «Главнокомандующим всеми Российскими сухопутными и морскими силами, действу­ющими на Северо-Западном фронте», в июле 1919г. при штабе Юденича был создан Морской походный штаб во главе с В.К. Пилкиным.
Заняв в августе пост морского министра в Северо-Запад­ном правительстве, адмирал Пилкин, сознавая, что, как и он, генерал Юденич вынужден был пойти на компромисс, имея дело с некоторыми министрами-социалистами, старался всячески облегчить ему эту роль.
Характерно высказывание другого члена правительства, государственного контролера меньшевика-плехановца В.Л. Гор­на, вспоминавшего, что каждый раз, когда возникала дискус­сия с генералом Юденичем, он «старался меньше высказы-
ваться и старательно прибегал к содействию своего коллеги адм[ирала] Пилкина, человека тонкого, умного и весьма хит­рого…». «Всякий раз, — продолжает В.Л. Горн, — как я начинал переговоры с генералом Юденичем, адм[ирал] Пилкин мгно­венно появлялся в комнате, как из-под земли»4.
Из мемуаров членов Северо-Западного правительства из­вестно, сколько претензий имелось у них к Н.Н. Юденичу, его стилю управления и порядкам, царившим в армии. Дневники В.К. Пилкина дают некоторое представление о взгляде с дру­гой стороны—из армии на правительство. Адмирал иногда очень подробно записывал свои споры с другими министрами:«… они не имеют права упрекать нас, что армия плоха. Создайте, гос­пода, лучшую. Колчак реакционер, Деникин реакционер? От­чего же не вы на их месте. Никто их не назначал. Офицерство реакционно? Ну что же такое? Это его право в свободной де­мократической стране, каждый волен исповедовать какие угодно убеждения.
Но Горн заявил мне, что каждый должен делать свое дело: "Вы, офицеры, должны воевать — мы, юристы, общественные деятели, мы будем делать общественные дела, делать полити­ку. Мы не виноваты, что не умеем воевать, что не знаем тех­ники".
"Подумайте, что Вы говорите! — сказал я ему. — Расшиф­руйте Вашу мысль. Вы говорите офицерству, что должны уме­реть за дело, которое будете делать Вы, за ваше дело. Но в Гражданской войне позвольте каждому сознательно участво­вать в деле".
Мы ругались еще долго, но расстались довольно мирно. Он теперь убежден, что я заядлый реакционер, только потому, что я отстаиваю право и других свободно мыслить».

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31

Этой темы так же касаются следующие публикации:

В Пскове проводится выставка , посвященная Красной армии

Россияне стали отдавать предпочтение люксовым моделям автомобилей

Золотое кольцо России

Псковская и новгородская губерния в годы первой мировой войны